— Да. Сам говоришь, куда направится флот вторжения, неизвестно. Поэтому для нас это не суть важно. Главное сейчас, деда спасти и с планеты убраться.
По губам майора пробежала понимающая усмешка, и в этот момент к нам зашел Роберт Маркин, который четко доложил:
— Мой сюзерен, ваше приказание выполнено. Деньги обналичил. Часть сумм в корпоративных марках, часть в империалах. Всего двадцать семь мешков кредитных билетов, которые находятся в транспортном аэромобиле.
— Проблем не было?
— Нет. Ведь я часть Семьи и нет такого банка, который бы отказал мне в услуге.
— Отлично, — я кивнул ему на кресло рядом. — Присаживайся, у меня есть к тебе важное поручение.
— Слушаю, — Роберт мотнул головой и присел.
— Я хочу, чтобы ты остался на Ярге.
— Как!? — воскликнул он и вскочил. — Зачем!? Тор, ты не доверяешь мне!?
— Доверяю, Роберт, — мои ладони опустились на плечи парня, — и именно поэтому я хочу, чтобы ты остался.
— Но зачем?
— Затем, дорогой мой родственник, что на планете мне положиться больше не на кого. Понимаешь?
— Не совсем, — он покачал головой.
— Мне нужен информатор из высшего общества. Не агент Гамильтона или еще чей-то, а мой человек, которому я могу доверять.
— Но…
— Помолчи, — я остановил его и продолжил: — Ты доказал свою верность не словами, а делами. И теперь я знаю, что ты человек чести. Рано или поздно, мы вернемся, возможно, тайком, а может быть, с триумфом. Это неизвестно. Но одно я знаю точно, на Ярге должен быть кто-то, кто ждет нас и готов оказать нам помощь. Теперь ты понимаешь меня, брат?
Кажется, я впервые назвал своего родственника братом и он это оценил, кивнул и замолчал. Он размышлял, и длилось это пару минут. После чего Роберт коротко кивнул и сказал:
— Я готов, мой сюзерен и брат.
— Отлично.
Я протянул ему ладонь, и мы обменялись рукопожатиями. После чего Роберт вышел, а Васильев хлопнул меня по плечу и усмехнулся:
— Ох, и хитрый же ты парень, Тор.
— О чем ты? — не понял я.
— Ну, как же. Вы с Гамильтоном спасаете императора и вытаскиваете его из комы. А затем он открывает глаза и кого же он перед собой видит? Внука, который так похож на его любимого сына. Вот те на! После этого наследник престола может поменяться, ведь конкурентов рядом нет. Я прав?
— Честно говоря, — я пожал плечами, — про это не думал. Само все так вышло.
— Жаль, — Васильев вздохнул. — А я уж решил, что ты взялся за ум. Впрочем, всему свой черед, наверное, и спасение императора палка о двух концах. Он ведь может и умереть на твоих руках. И тогда именно ты, а не Гамильтон, станешь главным виновником его гибели.