— Набираю приказ шефа, — объяснила секретарша. — Лишает премии за декабрь корректоршу. Она в прошлом номере опечатку пропустила.
— Да? — удивился я. — Ничего не знаю. Какую опечатку? Маша засмеялась, с прищуром вглядываясь в монитор.
— В статье на медицинскую тематику вместо слов «если вы ободрали кожу» в газете вышло «если вы обос…». В общем, ты понял.
Я расхохотался.
— Ну и ну! Вот так описочка! Забавно!
Секретарша продолжала тискать клавиатуру, но краем глаза следила за моими действиями. Я присел на краешек стола.
— Будешь уходить? — спросила она, на секунду повернув ко мне голову.
— Пока нет. Я, собственно, зашел поцеловать тебя на прощание, — сообщил я будничным голосом, с интересом ожидая ее реакции на эти слова.
— Ты куда-то уезжаешь? Надолго? — Маша перестала набирать текст.
— Никуда я не уезжаю! — ее белая грудь притягивала взор, как магнит. — Просто хочу сказать тебе до свидания и поцеловать.
— Но это похоже на прощание, — заметила секретарша, потупив глаза.
— Это похоже на то, что ты мне очень нравишься, — я забавлялся ее растерянностью. — А ты разве не хочешь меня поцеловать? Хотя бы в щечку.
— С чего бы мне хотеть? — неуверенно хмыкнула она.
Я поудобнее уселся на столе и, закинув ногу за ногу, простецки улыбнулся:
— А что, меня можно и не хотеть поцеловать? — куражился я.
— Ну, ты прямо неотразимым себя считаешь, — заулыбалась Маша и себе.
Я положил ей руку на плечо, заглянул в наивные глазки:
— Не считаю, конечно. Но думаю, что все женщины просто обязаны меня целовать. Потому, что я им самый преданный и верный друг. В каждой всегда нахожу что-то хорошее и не боюсь о нем говорить. У меня в запасе полно ласковых слов для дам. И целую я их, между прочим, с большим удовольствием. Без усилий, без фальши. От души целую! И мне без разницы, блондинка это или брюнетка, худенькая или полненькая, молоденькая или не очень, добропорядочная или не так что б сильно…
Маша, закусив губу, с интересом слушала.
— А что хорошего ты скажешь мне?
Я ничего не стал говорить. Просто наклонился и крепко ее поцеловал. Поднять голову она мне не дала, обхватила руками за шею и прижалась губами так, что я чуть не задохнулся. Потом вдруг резко отпустила, вспорхнула с кресла и, круто повернувшись, встала ко мне спиной. Я с наслаждением провел рукой по ее стройной спинке, покатым плечам, тонкой лебяжьей шейке, погладил стыдливо склоненную головку.
— А я тебе наврала о муже! — почти выкрикнула секретарша решительно. — Нет его у меня. Был когда-то, давно… Два было… А что ты мне наврал о себе?
— Я? Ничего. Зачем мне врать? — ее поведение меня забавляло все больше. А вот новость об отсутствии мужа взволновала и обрадовала. Интересно, с чего бы это вдруг?