Вчера мы успели только поставить палатки и оборудовать кухню. Упаковать рюкзаки и смыть с себя грязь после долгого пыльного путешествия у нас не хватило времени. Перед самым выходом мы все же успели упаковать рюкзаки. Уже восьмой час. Можно выходить.
Я вышел в путь с Симоном и Визи. Мы полны ожидания увидеть долгожданную цель. Бинокль поможет принять решение «за» или «против» Лангарского ущелья.
Мы надеемся самое позднее в начале второй половины дня разведать все вершины в его верховьях хотя бы зрительно. Это даст возможность наметить предполагаемые маршруты подъема. И если мы таких путей не найдем, то нам придется отправиться на разведку в следующее, возможно, за ним расположенное ущелье Лангар. Наши нервы натянуты до предела.
Узкая тропа идет через гороховые и пшеничные поля лангарских крестьян. Свои скудные луга и небольшие пахотные участки они заботливо поливают водой из речушки Лангар, которую распределяют через систему малых и больших канавок.
Проходим мимо прижатых к склонам и с виду древних хижин местных жителей. Сразу за последней хижиной дорога ведет круто вверх. Среди редких, наполовину зеленых кустиков и красноватой осыпи из гранита идем дальше, все время вдоль речушки Лангар. По обеим сторонам ущелья возвышаются крутые скальные стены и острые гребни. Здесь, наверху, среди гор, мы чувствуем себя как дома, в Альпах.
С трудом иду в ногу со своими товарищами. Меня мучает такая жажда, что через полчаса моя небольшая фляга оказалась пустой. Это типичное явление недостаточной тренировки и последствий «лангаритиса».
Дорога постепенно теряется в осыпях. Беспомощно барахтаемся среди гигантских гранитных глыб и тонем в сыпучем щебне. Осыпные склоны, кажется, во всем мире одинаковы.
Мы все еще блуждаем среди камней и скальных глыб и не слышим, как нас нагоняет таджик и так машет руками, что нам скоро становится ясно: мы вышли не на ту дорогу, слишком высоко поднялись по склону. Следуем за проводником. Вскоре снова выходим на удобную тропу.
Для нас загадка: для каких целей здесь проложена тропа. Местные жители в своем большинстве имеют мало понятия об альпинизме и его бессмысленной романтике. Их борьба за жизнь достаточно тяжела, и у них нет необходимости неистовствовать ни у ледниковых трещин, ни на скальных стенах. Они, как правило, заняты какой-либо полезной деятельностью, приносящей им деньги, либо используют богатство природы, заготовляя корм для скота и дрова для топлива. Но что же из этих богатств можно найти в каменистом негостеприимном ущелье Лангар?