— Какую Рут? — тупо переспросила она.
— Я вместе с ней училась в Лондонской школе экономики. Мы еще часто с ней встречались, когда были не замужем.
— Да. И что?
— Она сегодня пригласила меня на вечеринку. Пойдем?
— Салли, у меня мужа убили. А ты — вечеринка…
— Да Бог с ним, — неожиданно ляпнула Салли.
Видимо, пребывание даже только в приемной чародейки подействовало на подругу не лучшим образом. Похоже, у Салли организм устроен тоньше, чем у меня, подумала Шерилл.
— Нет, Салли, и не уговаривай. Он мертвый, а я буду веселиться?
— Не веселись, я же не предлагаю, чтобы ты все время смеялась, но и находиться одной тебе сейчас нельзя. Сколько бед в одночасье свалилось!
Множественное число, употребленное Салли, не понравилось Шерилл. Да, смерть мужа — большое несчастье. Кто спорит? Но что у нее еще случилось, чтобы говорить не о беде, а о бедах? Ах да, меня же обвиняют в убийстве, устало подумала Шерилл.
— Нет, Салли, — твердо сказала она. — Никуда я не пойду, и не уговаривай! Я хочу побыть одна!
— Ладно, может быть, ты и права. Звони, если что. Я стрелой примчусь. Чао, подруга! Крепись!
В подъезде дома мистер Фейни поинтересовался у Шерилл:
— Ну что, миссис Доналдсон? Попали?
Привратник говорил вежливо, тихим голосом, но в его глазах Шерилл заметила еле скрываемый интерес. Еще бы, с его участием разыгрывается самый настоящий детектив! Будет о чем поведать родным и знакомым.
— Нет, только записались, — отстраненно пояснила Шерилл.
Квартира встретила ее тишиной. Ничто не говорило о трагедии, случившейся с хозяином. Все было как прежде. Шерилл принялась неприкаянно бродить по квартире, в которой она три года прожила с мужем. Постепенно то состояние ужаса, которое она испытала в оккультном салоне, прошло. Чего она так испугалась? Шарлатанки-чародейки? Понятно, что все было сделано так, чтобы человек почувствовал себя маленьким, бессильным перед некой таинственной силой, которую вроде бы представляла магистр оккультизма. Отсюда и такой диссонанс между интерьером ее кабинета и приемной секретаря. Наверное, я пребывала в состоянии прострации, если могла послушаться мистера Фейни и отправиться в салон оккультных наук.
Но, как только ушел мистический ужас, на смену ему появился страх за себя и Эдварда. Их обвиняют в убийстве! Сможет ли следствие разобраться во всем и понять, что они не виноваты? Что делать и как помочь себе и ему, Шерилл не знала. Она только боялась, боялась до стынущего в крови ужаса.
Шерилл, ты эгоистка! — сказала она себе. Ты жива, а твой муж мертв. И вместо того, чтобы скорбеть о нем, ты думаешь только о себе и о своем любовнике! Но в голове стучала только одна мысль: нас подозревают в убийстве, убийстве, убийстве…