Ак-Чечек — Белый Цветок (Гарф, Кучияк) - страница 26
Прицелился, однако поспешил маленько, вот и промахнулся. Стрела, не задев маралух, чистая, белая, на запад полетела.
— Эх, стар, а тороплив, — рассердился на самого себя Кудай-берген.
В другой-то раз он усердно, не спеша целился, и вторая стрела всех трех маралух насквозь проколола.
Но подраненные маралухи не оступились, не упали. Шага своего не сбавляя, все так же дружно-ровно бегут!
— Земные ли вы звери, небесные ли, мне все равно! — крикнул старик. — Если погнался, буду гнать вас, пока не настигну!
Летней ночью, на восточном краю неба, эта погоня хорошо видна: три маралухи, три собаки, две стрелы — одна белая, другая, в крови, красная, а позади старик-охотник Кудай-берген.
Так и движутся они по небу, отдыха не зная, одним бессмертным, неразлучным созвездием Трех маралух[8].
Конь, корова и звезды
В старину, в далекую старину, конь и корова из одного ручья воду пили, одной тропой на пастбище ходили.
Вот однажды, летним днем, конь сказал:
— Сестра, а не спуститься ли нам в овраг? Там прохладнее.
Начали спускаться, вдруг корова замычала:
— Мм-о, дядя конь, мм-у-у! В овраге пожар!!
Конь ноздри раздул — понюхал, глазом повел — посмотрел и увидал на дне оврага звездную россыпь.
— Сестра, давай копытами прибьем эти звезды к земле, пусть они навсегда в овраге останутся.
— Я первая увидела, я первая пойду!
— Твои копыта тоньше моих, ноги слабее. Пусти меня вперед.
Но корова дядю коня не послушала, прыгнула вниз, на звезды копытами наступила. Встрепенулись звезды, еще жарче разгорелись. Коровьи копыта треснули, и звезды взвились со дна оврага на дно неба.
— И-и-и-хо! — заржал конь. — Теперь на свои ноги взгляни — копыта на вилы похожи.
— Мо-о, муу-у… — заплакала корова, — дядя ко-о-онь…
— Нет! Больше мы с тобой не родня. Тебе тот свояк, у кого парные копыта.
Вот с той поры конь и корова дружбу свою потеряли, а в небе появилось новое созвездие — Улькер[9].
Семеро братьев
В незапамятные времена, когда людей на Алтае еще не было, пришли сюда семеро братьев. Были они крепкие, как семь медноствольных лиственниц, сильные, как семь бурых медведей, дружные, как семь серых волков.
Коня на земле не нашлось, который мог бы поднять хоть одного из них. Кочевали братья пешие, опираясь на семь медных посохов, толщиной в обхват. Когда братья по земле идут, быстрокрылой птице их не догнать; если они по горам шагают, легконогой кабарге от них не убежать.
Косы шестерых старших братьев были сединой, как инеем, подернуты, коса младшего — черна, как крыло черного ворона.
Вот однажды, после удачной охоты, сидя ночью у зимнего костра, братья призадумались: