— Почему я должна тебе верить?! — Потрясенная Женя почти взвизгнула. — С какой стати?!
— Все очень просто: счет для тебя я открою на твоих глазах, если пожелаешь — хоть завтра же… Правда, не в Берне, а пока что здесь… Ведь иначе ты мне не поверишь, верно?.. И скажи: если бы я собирался тебя обмануть — к чему мне было рассказывать, кто я на самом деле? Женечка, к чему?..
— Боже мой… — Женя вновь оказалась в его объятиях. — Кем бы ты ни был — ты сумасшедший… Неужели все это правда?..
Она на мгновение прижалась к груди Вронского и встала:
— Пойдем, иначе скандала мне не миновать… И на какую сумму ты собираешься открыть мне счет? Я имею в виду — здесь, в Северотуринске?
— Назови ее сама, любимая… Конечно, в рублях, долларовые счета так вот сразу не откроешь.
— А если я скажу — миллион?..
— Значит, на миллион… И поверь, все остальное, о чем я говорил, ничуть не хуже, чем здесь у тебя…
— Ну как раз это-то представить нетрудно, — усмехнулась Женя, — особенно насчет загородного особняка… Я не была там уже год, видел бы ты эту «роскошь»! Понять не могу, для чего туда мотается Васька. Якобы отдыхает он там, воздухом дышит… Ты знаешь, что у него астма?
— Знаю… Я готов, любимая!
Спустя час, заехав после супермаркета на Женину квартиру еще раз, чтобы забрать работавший уже вхолостую небольшой прибор для аудиозаписи, Альберт отправился на съемную квартиру Дениса: вернуть владельцу его «лексус» и отдать пленку.
Кажется, впервые за всю свою двадцатичетырехлетнюю жизнь Альберт Вронский чувствовал себя столь опустошенным, как сейчас.
Денис внимательно глянул на своего сотрудника и, словно не заметив ни мрачного выражения его лица, ни вялости, с какой тот грохнулся на диван, растянувшись на нем во весь рост, поинтересовался:
— Все в порядке?
— Ага… если не считать, что Женя теперь под охраной…
— Знаю, — кивнул Денис. — Ей угрожали по телефону, и Василий…
— Вранье! Никто ей не угрожал, — буркнул Вронский. — Соврала, чтобы объяснить свое вчерашнее опоздание.
— Отли-ично… — протянул Денис. — И сколько она запросила за свою любовь?
— Прослушаешь пленку — узнаешь! — огрызнулся Альберт.
— Само собой. Но я спрашиваю это сейчас у тебя, верно? И будь добр, не валяйся, как медуза на пляже, когда с тобой разговаривают!
В голосе Дениса послышались металлические нотки. А Вронский неожиданно почувствовал стыд за свою слабость… А вдруг он профнепригоден? Или вдруг Денис решит, что он профнепригоден?
Альберт моментально подобрался и сел на диване.
— Дама затребовала миллион, рублями конечно…
— Неплохо! Аппетит для провинциальной девушки вполне нормальный, жить будет! Но мне, чтобы состряпать все по высшему классу, понадобятся… ну сутки-то точно… Скажешь ей, что книжку вручишь послезавтра, поскольку деньги переводишь с одного из своих московских счетов. А это занимает какое-то время… Кстати, книжка будет на предъявителя.