Когда, наконец, Лея была в его руках, Райн с тревогой присмотрелся - она находилась в глубоком обмороке. Мокрая от снега, помятая весом "каши", расцарапанная в кровь, но живая! Воину показалось, что с него сняли тяжеленный камень мешавший дышать!
Райн потер ее щеки горячими руками, про себя восхищаясь их нежностью, но Лея в себя не приходила. То, что с ней все в порядке, выдавало выдыхаемое ею крошечное облачко пара.
Может это хорошо, что она сейчас неподвижна! Райн как следует огляделся и пришел к выводу, что забираться наверх будет сложно даже без Леи на руках.
Лэр примерно наметил путь, по которому можно выбраться наверх, но до места "легкого" подъема надо было еще добраться!
Выдержав путь в заданную точку, лэр вынул из кармана веревку, и крепко привязав один конец за пояс и плечи девушки, другой конец закрепил у себя на руке и, оставив ее на камнях у основания "тропинки", начал взбираться вверх.
Расчет лэра был прост: оказаться наверху и втянуть на веревке бессознательную Лею. Но исполнение замысла, в виде пути наверх, заняло не меньше получаса.
Карабкаясь, он ободрал руки в кровь, порвал меховые штаны на коленях и наконец, вспотевший и уставший до дрожи, достиг края "кармана". Теперь ему предстояло еще более трудное дело. Закрепиться в столь ненадежном месте и, не покалечив об острые выступы скал, втянуть Лею к себе.
Медленно и осторожно он натянул веревку, которую удержать ее было невозможно, кровь на руках работала как смазка. Он начал медленно наматывать веревку на локоть. Медленно поднимая Лею наверх, лэр больше всего на свете боялся, что веревки эмирими не рассчитаны на подобные "случайности". Но обошлось. Лэр втянул ее наверх, оттащил от края и попытался привести в чувство.
Райн чуть склонился над Леей, поднял руки и крепко обхватил ее мокрое от снега и крови лицо ладонями.
Лея почти сразу очнулась от его прикосновения, когда Райн пытался отчистить от снега царапины. Их тела нежно соприкасались, она уткнулась лбом ему в грудь. Лэр погладил ее по спине, пытаясь как-то утешить, даже не представляя, хочет ли она его сочувствия.
Девушка прекрасно помнила, как внезапно обрушилась вместе со снегом в какую-то темную яму. Ужас первого момента, когда под ногами не нашлось опоры... Лея помнила, как изо всех сил пыталась вырваться из липкой каши вверх, но лишь все сильнее погружалась вниз, вслед за оседающим снегом. Помнила, как металась из стороны в сторону, крича так громко, что сорвала себе голос. Помнила невыносимо тяжелый снег, попавший в рот и глаза, карябающий лицо, словно острием клинка. Помнила, как наконец взяла себя в руки и, выработав несколькими махами тактику подъема, стала с усилием пробиваться вверх. Вверх, вверх, вверх... какой-то момент ей показалось что ее кто-то поддерживает, выталкивая наружу, но воздуха не осталось и все ее усилия оказались напрасны. Сознание отключилось и что было дальше, она не помнила.