Сидя за рулем, Джордж внимательно осматривал местность и давал свои комментарии, будь то дерево, в которое ударила молния, или птица, название которой он им тут же сообщал. Они проехали мимо небольшого стада газелей.
— Видите вон того старого самца? — Джордж указал на животное, плетущееся позади всех остальных сородичей. — Несколько месяцев назад его сильно ранили, но сейчас он выглядит весьма неплохо.
Затем, проехав немного дальше, он обратил их внимание на глубокие следы от колес на земле.
— Тут я застрял полгода назад. Причем застрял так, что начал уже беспокоиться. В дождливый сезон земля здесь становится на удивление влажной, но, к сожалению, в этой почве ничего не вырастает. Это все из-за вулканического пепла. Должно пройти много времени, прежде чем он превратится в плодородную почву. — Джордж многозначительно посмотрел на своих спутников. — В это трудно поверить, но когда-нибудь — наверное, когда на земле уже не будет людей, — на этом месте вполне может возникнуть пышная саванна, как Серенгети.
Через час они уже ехали по пустыне. Ландшафт был знаком Эмме, но что-то в нем изменилось. Создавалось впечатление, что сейчас в пустыне было больше деревьев и кустов. Желтая, похожая на торчащие из земли волосы, трава выглядела более высокой и густой. Даже камни, казалось, поменяли свою окраску. Они теперь не были просто серыми и слегка отливали синим в тени, в то время как на солнце их плоские поверхности сияли серебром и золотом.
— Пустыня выглядит иначе по сравнению с тем, когда мы ездили в первый раз, — заметила Эмма, обращаясь к Дэниэлу. — Сейчас она не такая серая и монотонная.
Он взглянул на нее и покачал головой.
— Она такая же, какой и была. Изменилась ты, — сказал Дэниэл. По тону его голоса можно было понять, что он рад ее словам. Как будто тот факт, что Эмма стала более глубоко понимать особенности этих мест, в некотором смысле приблизил ее к нему.
Эмма снова обратила свой взор на пейзаж за лобовым стеклом машины. Дэниэл был прав — ландшафт становился для нее все более и более реальным. Она начинала видеть намного больше деталей, чем раньше. У Эммы и прежде возникало подобное ощущение во время путешествий. Любой новый город — будь то Париж, Мадрид или Хьюстон — поначалу кажется хаотичным скоплением кафе, магазинов, шоссе, высоких зданий и парков, и это происходит до тех пор, пока ты не начинаешь замечать людей и различные события вокруг себя. И тогда новое для тебя место потихоньку оживает. Эмма смотрела через боковое окно на вулкан. Даже Гора Бога казалась ей сейчас совсем иной. Ее склоны выглядели более крутыми, а необычная белая лава, застывшая на вершине, еще более фантастической.