– В Джафаре были времена, – задумчиво ответил он, – когда тебя могли приговорить к смерти за то, что ты назвала меня лжецом.
– Хвала Господу, мы живем в другие времена, – хмыкнула она.
За спиной Адана одна из стюардесс остановилась, собираясь подойти, но повернулась и медленно стала удаляться.
– Ради всего святого, скажи, – взорвалась Изабелла, – почему все вокруг тебя ходят на цыпочках, словно ты, чуть что, рубишь им головы?
Она прошла мимо Адана и догнала стюардессу:
– Если вы хотите поговорить с ним, то, пожалуйста, говорите.
Девушка наклонила голову:
– Его величество занят. Я приду позже.
У Изабеллы вскипела кровь от гнева. Она была сыта по горло его высокомерием, ей было все равно, будь он хоть принцем вселенной. Он не дает людям делать их работу, носясь по комнате, словно раненый лев.
– Вы хотели спросить, не желаем ли мы заказать еду или напитки?
– Напитки, ваше высочество.
Изабеллу смутило то, как ее титуловали, и она чуть было не поправила девушку. А потом вспомнила: ведь она действительно принцесса, по крайней мере пока.
– Я буду воду с лимоном, если можно. – Изабелла повернулась к Адану, который стоял, сердито уставившись в одну точку. – Ваша милость желает что-нибудь?
Ей показалось, она слышит, как Адан скрипит зубами.
– Нет.
– Прекрасно. – Она повернулась обратно к стюардессе. – Тогда только воду для меня.
– Слушаюсь, ваше высочество. – Она отвесила глубокий поклон и скрылась.
– Как ты можешь так жить? – сказала Изабелла. – Ты запугиваешь женщин, требуешь от всех подчинения и смотришь на всех свысока. Неужели ты не хочешь, чтобы с тобой кто-нибудь хоть раз поговорил не боясь?
– Ты будешь удивлена, – с каменным выражением лица произнес Адан, – но я никого не запугиваю. Они повинуются мне, потому что таково мое положение.
Изабелла опустилась в кресло.
– Значит, ты находишься в заблуждении. Потому что я прекрасно вижу, как ты запугиваешь всех вокруг себя.
– Ты не выглядишь запуганной, – ответил он, слегка скривив лицо.
– Я изо всех сил стараюсь.
Стюардесса вернулась со стаканом минеральной воды и тарелкой с ломтиками лимона. Она поставила их на стол перед Изабеллой, снова глубоко поклонилась и исчезла из салона.
Изабелла выжала лимонный ломтик в стакан и пригубила прохладную воду. Пузырьки приятно пощипывали язык и холодили горло, уставшее после целого вечера пения и ночи в рыданиях. Было уже светло, и далеко под ними расстилались облака.
– А ты изменилась, Изабелла.
Ее сердце вздрогнуло от выражения гнева в его горячих темных глазах.
– Все изменяется, – тихо сказала она. – Это можно принимать или не принимать. Я предпочитаю принять. И привыкнуть.