— А-а-а? — вздохнула вопросительно Люся.
«Тетя… — помпон умилительно почмокал, явив наружу к комплекту шикарных ушей, хвоста и нежных ручек розовый носик, — а давайте возьмем меня к тебе домой?»
Ее назвали Роза Захаровна.
Роза — потому что чисто белая роза, белая с розовым, красавица была эта крыса. А Захаровна — по непонятным причинам, но что-то там такое было у Люси в юности: Захар, белые розы, то да се… Ну, словом, Розой Захаровной она стала, эта прекрасная крыса.
Вот говорят, что иногда в жизни тебе встречаются люди, способные изменить твое мировоззрение, твои привычки, стиль поведения. Оказалось, такими бывают не только люди. Но и крысы.
Наблюдали?.. Животные эти, которые живут рядом с людьми, они ведь как — они сразу перенимают все человеческие привычки. Одни начинают копить. Зерно там. Деньги. Например, джунгарики щелкают семечки и складывают зернышки за щеку. На потом. А если птицы дома у вас живут — прячьте украшения. Стянут, спрячут. И ведь главное — забудут, куда спрятали. Ну точно как я! А еще у нас, например, охотничий пес был. Жужжа его звали. Очень он деньги любил в молодости. Сопрет и сжует все. Ужас. Сколько зарплаты съел! Другие — стирают. Енотик один, Гриша, жил у знакомых ветеринаров, все стирал: не успеешь оглянуться, он ручку из клетки просунет, сам пло-о-оский делается, чтобы подальше ручка его вездесущая достала, и уже свежую газету, или там шарф какой-нибудь, или носки — спер и уже постирал. У себя в миске с водой. Если вещей не было, стирал еду. Бобров — их вообще дома держать нельзя. Они же немедленно ремонт начинают! Тут не отобьешься. Или вот коты, например. Ну точь-в-точь хозяева-мужчины. Лежа-а-ат. Та-ак. И сяа-а-ак. И э-э-э-эдак. И ногу, то есть лапу, свесят, и пузо, и за ухом почешут. И ведь какие — телевизор смотрят! Футбол — самое то! Только еще газету не читают. Но уже шуршат.
Роза Захаровна же оказалась очень домовитой и хозяйственной, как ее хозяйка Люся. Все, что попадало под ее розовые маленькие, но ловкие ручки, она аккуратно скатывала в рулончики: простыни, одеяла, покрывала, полотенца, газеты, одежду, коврики, журналы. Трудилась — откуда силы брались? — не покладая рук, пыхтела, охала, вытирая пот со лба. Когда Люся с мужем и дочерью приходили домой, их вещи, скрученные в аккуратные тугие, плотные ровные рулоны, лежали в углу квартиры, а наверху, развалившись, храпела и подрыгивала ногами утомленная трудом и заботами Роза Захаровна.
Когда Роза Захаровна скрутила в тугое полено единственный приличный костюм Люсиного мужа и готовую, уже переплетенную дипломную работу дочери, все, что можно было скрутить, стали прятать. Если же Розу Захаровну закрывали в клетке, она начинала стенать, умоляюще хрюкать, визжать, биться в отчаянии, заламывать руки и грохотать прутьями клетки так, что соседи грозились вызвать милицию. Приходилось выпускать…