— Вы спятили, — снова донесся голос Макарского. — Вы сумасшедший. Убирайтесь к черту!
Кровь отлила от лица Гуськова. Глаза его заблестели сумасшедшим блеском, губы побелели и задрожали. Семенов, глядя на своего шефа, тихонько попятился. В туповатых глазах его появился испуг и что-то, похожее на понимание.
И вдруг Гуськов засмеялся. Семенов продолжил пятиться, глядя на шефа уже с нескрываемым испугом. Начальник охраны убрал ладонь с губ Светланы.
— Скажи ей, — приказал он. — Ну!
— Убери от меня свои поганые лапы, ублюдок! — крикнула Светлана.
Гуськов снова заткнул женщине рот и крепко прижал ее к себе, не давая пошевелиться.
— Анастасия Сергеевна, вы это слышали? — громко поинтересовался он.
— Оставь ее в покое! — донесся голос Насти. — Отпустите ее!
— Отпущу, — ответил Гуськов. — Обязательно отпущу. Когда вы откроете дверь. А если не откроете… — Он облизнул губы и нервно хохотнул. — Знаете, что я сделаю с ее глазками? Я их вырежу из глазниц и оставлю себе на память. А потом я выпотрошу ее, как куклу!
Светлана застонала и забилась в руках у Гуськова, пытаясь высвободиться. Начальник охраны досадливо поморщился.
— Семенов, подержи-ка эту…
Но Семенова в коридоре уже не было.
— Твою мать… — тихо выругался Гуськов.
И тут дверной замок тихо щелкнул, и дверь кабинета открылась.
Доктор Макарский сидел за своим столом, ероша пятернями волосы и тихо бормоча:
— Это сумасшествие… Это какое-то сумасшествие.
— Успокойтесь, док, мы во всем разберемся, — обронил Гуськов странным подрагивающим голосом.
Глаза его лихорадочно блестели.
— Вы не в себе, — тихо сказал Макарский. — Вы хоть понимаете, что вы не в себе?
Гуськов не ответил. Он стоял у двери, оглядывая кабинет. Настя, бледная, с опухшим лицом и растрепанными волосами, стояла перед Гуськовым, в трех шагах от него. Светлана сидела на кушетке, испуганно и затравленно глядя на начальника охраны и, кажется, до сих пор не веря, что все это происходит наяву.
Гуськов облизнул губы и усмехнулся.
— Забавная у нас сложилась ситуация. Что будем делать? Есть предложения?
— Вам нужно сдаться полиции, — произнесла Настя. — Все это слишком далеко зашло.
Гуськов хмыкнул и покачал головой:
— Не пойдет. Есть другие предложения?
— Настя, — дрожащим от слез голосом проговорила Светлана, — кто этот человек? Почему он так себя ведет?
Глаза начальника охраны сузились.
— Ну? — с холодной иронией обратился он к Насте. — Объясните своей подруге, кто я такой?
— Он сумасшедший, — тихо сказала Настя. — И он не выпустит нас отсюда.
Гуськов улыбнулся.
— А вы хорошо держитесь, Анастасия Сергеевна. Мы с вами могли бы быть отличной парой. Честное слово, мы стоим друг друга.