— А какое желание ты загадала?
— Хм, помнится, ты тогда неделю бегал и запрещал говорить о своих желаниях, — кудрявому чудаку удалось меня рассмешить. — Не сбудется, не сбудется…
— Да ладно, тогда я был маленьким, верил в эту чушь, — запустил он пальцы в кудри. — Теперь понятно, что всё это было глупостью.
Да, самой настоящей. Я так надеялась на чудо, а встреча с Ангелом закончилась для меня поркой от Энгриля.
— Так что?
— Взрослой хотела стать, — сейчас я над мечтой всего детства могут посмеяться. — Вот чтобы не ждать, а раз — и взрослая. А ты, Сэм?
— Да так… глупость как всегда…
— Сознавайся! — шутливо, но очень требовательно проурчала я.
Пытаясь оправдаться за то, что собирается сказать, робкий паренёк, что почти не вырос за пятнадцать лет, криво улыбнулся, а глаза его забегали.
— Я хотел тебя поцеловать…
— Ну, кто бы сомневался, — закатила я глаза.
Предсказуемость Сэма — первый его недуг.
— Тогда я, можно сказать, любил тебя.
— В десять лет? Это глупо, Сэм! В десять лет люди слишком бестолковы, чтобы любить.
— Да, наверное…
Ровно пять секунд тишины, которую затем в клочья разорвала сбивчивая речь кудрявого полицейского:
— Ты только не подумай, сейчас всё прошло. Если я кажусь тебе навязчивым, то… ну, я просто пытаюсь быть вежливым, я соскучился по тебе, но ничего такого.
— Ладно, — пожала я плечами, — а я так надеялась…
— Да брось!
Всё-таки детство вспоминать можно, раз оно способно вызывать смех. Выходит, зря я жалуюсь, зря проклинаю Энгриля. Старик просто ни черта не умел, кроме как убираться и ловить плохих людей.
А я просто жила одной ненавистью к нему, нечем было затмить её.
Мы дошли до жилища Харона.
Дом на самом берегу крупного ручья, ветхий, с дырявой крышей, словно разбитой скорлупой. Дверь завалена балками и кирпичами, окна заколочены, стены крошатся на глазах. Бездомные побрезгуют жить в этом месте.
Я уверенно двинулась к гнилому зданию, а мой надзиратель замешкался в металлической арке, служившей раньше воротами.
— Он живёт здесь? — тупо спросил он, окидывая взглядом сырые кирпичи.
— Чтобы никто не догадался.
— С этим он не ошибся, — полицейский всё же пошёл следом за мной. — А как ты нашла это место?
— Нашла тех, кто знает.
— А потом на тебя напал маньяк, — продекламировал великую мудрость Сэм. — В самом деле, осторожнее нужно быть. Тут каждый третий — не маньяк, так отморозок.
— Да, Сэм, — с полным безразличием отмахнулась я, — ты прав, я очень глупо себя веду.
В густых кустах близь восточной стены валяется лестница. Старая, трухлявая и, разумеется, ненадёжная. Приходиться пользоваться тем, что есть. Сэм помог мне приставить её в том месте, где она упирается в дыру, ведущую на чердак.