Атеизм — единственное нынче отношение к церкви.
— Зачем пожаловал?
— Нужен список жертв Душегуба.
— Что? — недобро сверкнули глаза Тима из-под шляпы. — Решил перепроверить, всех ли отыскал?
— Просто дай мне список, Тим! — с каждым словом всё меньше хочется быть вежливым.
Шериф раскидал в стороны бумагу и достал небольшой листок. Затем демонстративно сложил и убрал в нагрудный карман рубашки, сцепив после этого руки на груди. Не будь он тем, кем является, уже лежал бы покалеченный.
— Что это значит?
— Скажем так, — инвалид провёл языком по зубам, — я понятия не имею, зачем тебе это нужно. Следовательно, могу ждать от тебя каких угодно фокусов, а я не люблю фокусы, Винчи. Объясни, что к чему, и если получится красиво, список может оказаться у тебя.
Морщины на моём лице должны собраться в причудливую сеть: так случается, когда я выхожу из себя. Тим, конечно, вес имеет солидный, однако, момента, когда можно перестать гнуть палку, не знает…
Со смачным грохотом мои руки опустились на стойку:
— Я хочу найти Душегуба, — внятно процедил я каждое слово.
— Многие хотят, однако им список ни к чему.
— В самом деле? Марк занимается делом, ведь так? И он что, даже не попытался увидеть связь между жертвами?
Лицо Тима с вызовом двинулось навстречу моему, спустя секунду листок бумаги лёг на стол передо мной.
— Не попытался. Потому что нет никакой связи.
— Посмотрим, — грубо огрызнулся я.
— Не занимался бы ерундой. Оставь это дело нам.
— Вам? Вы даже меня не можете за решётку посадить…
10:08
Марк
Обошли с Кейт почти всех, кто у меня на карандаше, проверили оружие — полный порядок, не докопаешься, разве что у охотников не разберёшь, разряжали они стволы в зверьё или ещё кого. Потом девушка ушла за Хароном, оставив мне самого колоритного подозреваемого на сольное разбирательство.
Гилберт Сози, он же Шальной, — главный дебошир в Гаваре, участник каждой драки в «Тёплых огнях», за ним порой наведываются лешие… боюсь представить, какие у него дела с лесными разбойниками. Шального хотели повесить сразу же после первого убийства, но улик не было. Их и сейчас нет, кроме крайне паршивой характеристики на громилу.
Дом номер три по улице Ильвеса, участок почти у самой реки. Во дворе навалены пустые ящики, растёт раскидистая вишня. Стучимся в дверь.
На пороге появился Гилберт: махина выше меня на полголовы при учёте, что я-то в карликах не хожу. Бритая голова так и светится на солнце, на лице застыла недоумённая гримаса:
— Марк? Чего пожаловал?
— Дела, Гилберт. Вчера был застрелен свидетель, видевший Душегуба — надо проверить всех, у кого есть огнестрельное оружие.