Внутри Люси что-то оборвалось:
– Нет. Конечно, нет.
«Почему, ну почему я всегда говорю одни только глупости?»
– Куда вы изволите идти? – быстро спросил Финеас, как будто боялся, что голос выдаст его волнение. Потом он перевёл взгляд на ракетку в её руке и покраснел. – Глупый вопрос. Я полагаю, вы собираетесь поиграть в теннис?
– Немного, – пробормотала Люси. Она с трудом удержалась от того, чтобы не закричать, что она не одна из них. Меньше всего она хотела быть похожей на пожизненного члена теннисного клуба. – Мне кажется, теннис – невероятно глупая игра, – выпалила она на одном дыхании.
– Я бы так не сказал, – покачал головой Финеас.
«О Боже, я обидела его? Наверное, он любит играть в теннис? Хотя я не думаю, что островитян привлекает эта игра».
– Не глупая?
– Глупая. Но есть кое-что похуже тенниса. – Он впервые улыбнулся. – Гольф. – Фин покачал головой. – Я бы с большим интересом наблюдал, как сохнет краска. По правде сказать, на верфи я частенько делаю это – наблюдаю, как сохнет краска.
– А куда вы сейчас идёте? – спросила Люси, чувствуя, что начинает потихоньку расслабляться.
– На верфь, – нерешительно ответил он.
– Наверное, там очень интересно работать.
– Да… Я имею в виду, если вам нравятся опилки и лак, то да, – уточнил он.
– Я думаю, опилки приятно пахнут, – заметила Люси, отметив, как – от волнения? – усилился его мэнский выговор.
– Вам бы хотелось пойти со мной? – Фин нерешительно повёл плечами. – Чтобы узнать, нравится ли вам, как пахнут опилки. – Он засмеялся так застенчиво, что сердце Люси затрепетало.
Люси колебалась. Она даже вообразить себе не могла, что будет, если она запятнает свою репутацию. Летние жители Бар-Харбора могли одеваться небрежнее, чем ньюйоркцы, но они были гораздо старомоднее, когда вопрос касался приличий. Променад с молодым человеком без сопровождения скорее всего вызвал бы осуждение. Прогулка с местным молодым человеком могла привести к скандалу. Но альтернативой был день в теннисном клубе.
– Спасибо. Мне действительно хотелось бы посмотреть верфь.
– Тогда пойдёмте, – ответил он.
Она надвинула соломенную шляпку на глаза, чтобы лицо было не так видно, и, стараясь не отставать, пошла рядом с ним: у Фина были длинные ноги, и шёл он очень быстро. Девушка опустила глаза и шла, глядя в землю, невольно улыбнувшись, увидев его морские сапоги. Восхитительно – она идёт с человеком, который оказался бы более чем неуместным в гостиной Огмонтов!
Люси влюбилась в верфь с того самого мгновения, как оказалась там. Финеас устроил ей экскурсию, начиная с эллинга, в котором работали судомонтажники. Она влюбилась в запах стружек и удары деревянных молотков, которыми в щели загоняли паклю, чтобы суда не давали течь. Верфь представляла собой небольшую Вселенную, жившую по своим законам, в которой задачи строительства превосходных быстрых судов подчинялись красоте и преданности делу, что отчасти напоминало церковные таинства.