Дэвид встал и отвернулся к окну, не отвечая. Через несколько минут, не поворачиваясь, он сказал:
— Как вы попали в этот мир?
Меган откинулась на стуле:
— Мои родители и двое сестер и братьев были убиты при нападении Пожирателей Смерти в 1997. Пожиратель смерти напал на меня, но появились люди из министерства. Фред оглушил нападавшего и доставил меня в безопасное место. Мне было шестнадцать лет. Я осталась одна. Родители моей мамы много лет назад разбились в самолете, а родители моего папы были слишком больны, чтобы заботиться о подростке. Молли и Артур взяли меня. Я жила с ними до тех пор, пока не вышла замуж за Фреда.
Дэвид теперь пристально смотрел на Меган:
— Как вы принимаете мир, который разрушил вашу жизнь? — Она могла бы сказать, что он старался, чтобы его голос звучал ровно.
Меган помолчала некоторое время. Она знала, что сейчас не время читать ему лекцию о несправедливом обвинении, дело в том, что у него были проблемы с положительным восприятием волшебного мира.
Она встала и подошла к нему:
— Я принимаю его, потому что я люблю Фреда. Я люблю его за то, что его семья сделала для меня. Они помогли мне, когда я нуждалась в этом. Сначала было горько; я винила весь волшебный мир. Затем я обнаружила, что не могу себе позволить злиться и горевать, если я хотела спокойствия в своей жизни. Мне был необходим мир.
Дэвид посмотрел на нее и сказал мягко:
— Спасибо, что поговорили со мной.
Меган кивнула и ушла.
В тот вечер Кортни подошла к отцу:
— Папа, я хочу домой.
Дэвид вздохнул, он знал, что в этот раз необходимо ответить:
— Кортни, посиди со мной.
Она села рядом с ним на диван и положила голову на его плечо.
— Я знаю, тебе больно, и ты думаешь, что лучше всего будет оставить все в прошлом. Это то, что сделал я, Кортни, я убежал от этого и похоронил это. Но все это часть меня, — слезы появились у него в глазах, — Это также и часть тебя. Твои силы — это часть тебя. Ты не можешь закрывать на это глаза, ты не можешь притворяться, что их нет. Ты сделала эти силы частью себя, а себя — частью этого мира. Ты не можешь спрятаться от этого, не прячась от самой себя. Я прятался от себя в течение шестнадцати лет, Кортни, это не стоит того. Я не могу больше прятаться от себя, я не могу прятаться от прошлого, и я не хочу, чтобы ты сделала ту же ошибку.
Кортни заплакала и обняла своего отца, частью с облегчением, частью в отчаянии от того, как справиться с этим.
Хотя Дэвид имел в виду то, что сказал, было все еще трудно привести в согласие ум и сердце. До того, как он сумеет сделать это, ему необходимо было увидеть одного человека и задать несколько вопросов.