Не в силах остановиться, Изабелла тяжко вздохнула. Закрыв глаза, склонила голову, открывая ему доступ куда он пожелает. Блэк одобрительно зарычал и коснулся языком трепещущей жилки на ее шее.
— О, как я скучал по твоему вкусу, — прошептал Блэк. — Эти твои сладостные стоны… стони же для меня, Изабелла, дай мне знать, что ты этого хочешь.
И она не смогла удержаться от стона, когда его руки коснулись выреза ее платья и стали медленно продвигаться вниз к животу. Белла ощутила, как его пальцы скользнули по тонкому шелку сорочки, прижимаясь к нежной плоти под ее грудью.
— Блэк, ты сошел с ума, — пробормотала она. — Ты играешь с огнем.
— Я знаю. Я уже чувствую жар. — Он опустил руку еще ниже, обводя указательным пальцем впадинку ее пупка. — Опали же меня, Изабелла, боль меня не заботит. — Джуд поцеловал ее щеку, пальцы ласково поглаживали тесную ложбинку между грудями. — Если ты будешь честна с собой, поймешь, что и сама хочешь этого огня, страстного пламени, которое разгорается у тебя в душе. Тебе не безразличны те чувства и ощущения, что я пробуждаю в тебе, ведь так? Твои уста протестуют, но тело не согласно с жестокими словами. Если бы ты ненавидела меня, бежала бы прочь, а не стояла здесь, охваченная влечением, и, затаив дыхание, ожидала, чтобы я сдернул лиф твоего платья и приласкал соски.
Ох, Изабелла никогда не видела его таким, как сейчас — требовательным, настойчивым и очень мужественным. Он возьмет все, что хочет, и она позволит ему, если немедленно не обретет контроль над своими эмоциями.
Но они не виделись так долго! Разум ее предупреждал об опасности падения, а тело отказывалось повиноваться. Оно жаждало его прикосновений, его страстных слов.
Ей следовало бы беспокоиться о Люси, которую внесли в дом без чувств. Хотя Изабелла знала, что с Люси все будет в порядке. Она понимала, что утром, когда ее кузина проснется, все разрешится. А ведь другой такой ночи с Блэком может и не быть. Ночь пройдет, наступит утро, но это… эти мгновения с Блэком бесценны.
Его прикосновения, его руки на ее теле пробуждали нечто притягательное, манящее, она не могла забыть об этом или противиться соблазну принять предложенное.
Блэк гладил ее грудь, углубляя палец все дальше сквозь вырез платья, и тело ее неосознанно прижалось к его руке, когда он стал ласкать и пощипывать ее сосок.
Блэк спустил лиф платья, и грудь высвободилась из тесного укрытия. Он обхватил ее руками.
— О, такие мягкие и большие, именно такие, как мне нравится, — шепнул он ей на ухо. — Я не мог перестать думать о них, жаждать обладать ими.