Привидение закричало голосом Любки:
— Скорее в шатер, сейчас начнется!
Что началось, я увидел сам. Среди костров метались огромные ярко-рыжие волки. Один их вид приводил в ужас. Они разбрасывали могучих воинов, словно кукол. Стрелы и копья не причиняли им никакого вреда.
Оказавшись внутри шатра, мы задернули полог. Смотреть на то, что происходило снаружи, не было никакого желания. Последней влетела Любка: взволнованная, растрепанная, глазищи сияют. Чертовка, а не девка! Она обернулась к нам:
— Навек невест запомнят! А ведь хотели по-хорошему…
Позже мы узнали, что некоторым воинам удалось бежать, вождь тоже исчез.
В отличие от Илии и Настасьи я ничуть не удивился, когда в шатер шагнул Локша. Любка с радостным воплем повисла у него на шее и принялась благодарить. Мы хотели выглянуть наружу, но оборотень загородил собой проход. Позволил нам выйти, только когда шум затих.
Несколько парней стояли неподалеку. Все очень походили на Локшу: рыжие, здоровые, широкоплечие. Любка повернулась к своей служанке-телохранительнице:
— Илия, прости, но по-другому не вышло. К тому же Кощей все равно бы отомстил за меня вашему племени. Что будешь делать? Останешься со своими родственниками или пойдешь с нами?
У той в глазах не мелькнуло ни капли сомнения:
— Конечно, с вами!
Я, грешным делом, подумал, что тоже не желал бы видеть таких родственников даже в страшном сне.
В одном из шатров мы нашли своих воинов, освободили их. Принялись седлать лошадей и собираться в путь. Отвлек послышавшийся рядом топот копыт. С коней спрыгнули два всадника. Одним из них был князь, во втором я узнал его товарища, вместе с которым они выручили меня из плена. Кощей заметил:
— Кажется, мы опоздали. Здесь уже справились без нас.
Любка залилась краской. Сначала шагнула вперед, потом вдруг остановилась и замялась. Князь подошел к ней сам и заключил в объятия. Показалось, что Любка попыталась отстраниться.
Увиденное меня заинтересовало. Кажется, не все ладно в их супружеской жизни.
Второй всадник тоже подошел, обнял и поцеловал Любку в щеку. Судя по тому, как сошлись брови князя, мужу это не слишком понравилось.
Вскоре мы тронулись в обратный путь. Князь с Любкой ехали впереди, и я многое бы отдал за то, чтобы узнать, о чем они говорят. Друг князя не отходил от Настасьи Вахромеевны, по их разговорам я понял, что они знакомы уже давно. Зная нрав и вкусы Настасьюшки, даже стал подозревать, что довольно близко. Злился и ревновал. Причем одновременно и трактирщицу, и Любку. И чувствовал себя при этом в роли евнуха.
На следующий день мы добрались до леса. Там сделали привал. Князь объявил: