Александр Яковлевич спокойно ходил по зале, явно переводя дух после чего-то трудного — лицо у него так и лоснилось от испарины. В свободных штанах и обтягивающей рубашке с короткими рукавами он смотрелся просто… Просто! У нее не было слов. Только эмоции захлестывали, отдаваясь в сердце чем-то волнующим, перекатываясь по телу сладкими волнами истомы. А он тем временем походил по залу, глубоко дыша, остановился, и немного постояв, опять стал двигаться, но уже по-другому. Шаг, еще шаг, скользящее движение — и тело уже на полу, сидит в продольном шпагате. Еще одно движение, текучее как вода — и мужчина опять стоит. Только на руках, и падать при этом совершенно не собирается. Погуляв таким экстравагантным образом по зале, князь на минутку замер, а затем со всего маху бухнулся плашмя о пол. Горничная даже ахнула — тихо-тихо, в самый последний миг прикрыв ладошкой губы. Но ожидаемого удара так и не услышала — вместо громкой встречи с твердыми буковыми досками, предмет ее тайного обожания весьма ловко извернулся всем телом (приобретя на какое-то мгновение удивительнейшее сходство с большим и очень опасным котом), и мгновенно утвердился на ногах. Покачался на носках, с непонятным интересом приглядываясь к ближайшей стенке, после чего весьма резво совершил короткую пробежку. Вначале до стены, а потом, не останавливаясь и все больше ускоряясь, по этой же самой стене ВВЕРХ! Абсолютно не смущаясь тем фактом, что люди обычно по стенкам не бегают. Завершилось все это действо красивым кувырком через голову и уверенным приземлением.
Бум!
Вот теперь соприкосновение с полом вышло звучным. За следующие полчаса на все эти кувырки и перекаты Наталья насмотрелась в самых разных видах. Как только хозяин не изгалялся над собой! Нет, это ж надо: пробежать по стене целых пять шагов, с силой оттолкнутся, удачно приземлиться на руки — и после всего этого досадливо морщиться и недовольно качать головой. Девушке было абсолютно непонятно, ну для чего же такие мучения? И уж тем более непонятно, с чего такая досада. С такой высоты сверзиться и ничего себе не сломать — уже удача немалая, а тут…
Бум!
Непроизвольно вздрогнув от резкого звука, горничная тихо вздохнула, жалея молодого князя. Это ведь не гимнастика, это истязания какие-то! Единственно, что приходило в голову — именно так и выглядят господские причуды. Которые, к тому же, еще и не получаются именно так, как желается. Впрочем, все эти скачки по стенам и валяние на полу достаточно быстро закончились, а на смену им пришло более интересное зрелище. Дюжины полторы пеньковых канатов, свободно висящих на разной высоте, и немного напоминающих своеобразные лесные заросли. И мужчина, танцующий среди них свой завораживающий танец — медленный вальс с коротким клинком. Размеренные движения, перетекающие друг в друга плавно и неторопливо, полузакрытые глаза, словно бы князь прислушивается к тихой мелодии, и только иногда — мгновенный высверк лезвия. Со стороны казалось, что это просто безобиднейшее развлечение, не несущее в себе ни малейшей угрозы — просто, молодой аристократ освежает некоторые навыки светской жизни, перед посещением очередного приема или бала. Казалось. Если бы не толстые куски крученой пеньки, время от времени отлетающие в сторону от легчайшего касания узкого клинка. Такого мимолетного, такого незаметного… Глядя на обрубки канатов, легко можно было представить, как безобиднейшее на первый вид движение распахивает живую плоть до костей, как незаметный тычок ножом пробивает что-то очень важное, внутри такого хрупкого и нежного человеческого тела.