Светящийся ореол уплыл в открытый космос, обретая на ходу утраченную форму и размеры.
— На этой планете идет борьба Добра со Злом. Это поле боя, это испытание, чистилище для душ. Но люди, живущие там, стали забывать, что такое БОГ, Любовь и лучшие качества души — тень на них накладывает свой отпечаток. Часто они подменяют истинные ценности удобными им. Зло в наступлении, но все же вселенная эта неподвластна ему. На него падает лишь тень зла. Знайте, если вы сможете повлиять на сознание этих людей, этой планеты, вы, как в зеркале, измените ход мыслей людей «планет-близнецов»…
Сознание наше помутилось, завертелось в вихре, и мы очнулись опять рядом со старцем, уловив в последний момент его прощальное напутствие:…с Богом…
Ничто не вечно под луной — вечно все…
Мы осознали, что приходящее знание истинно и ложно одновременно, и задача живущего отделить зерно от плевел, но не давать заблудшему чистое, а научить его самого познать истину, самого сделать себя гением — другом парадоксов.
Эта единственная и последняя встреча с Духом Планеты, с этим древним старцем, чье тело после смерти стремительно рассеялось в пространстве под воздействием местного конечного ускорения времени, придало нам такой мощный Импульс Энергии Животворящего Добра, что мы не переставали каждый раз удивляться себе и своим способностям, и только благодарили Отца за его щедрый дар и возлагаемые на нас надежды…
Мы чувствовали, что Тень и сюда наложила свою лапу — на этот когда-то цветущий и благоухающий мир: на все живое и неживое — на горы и долины, на камни и реки, на воздух и остатки почвы, в конце концов и на нас — мы чувствовали сомнение перед осуществлением грандиозной задачи. И тем не менее это не остановило нас — напротив, придало решимости и целеустремленности. Видеть Цель своей Жизни и неукоснительно следовать ей, преодолевая различные препятствия, сколько бы времени ни ушло на их преодоление, это ли не путь, ведущий к счастью и успеху, это ли не стезя, дарованная нам на все времена!
Живя в союзе с планетой, питаясь ее энергией, мы выросли в собственных глазах, отягощенные возложенной на нас ответственностью.
Через полдня пути мы наткнулись на разбитый контейнер. Вероятно, он валялся тут давно — от него веяло старостью. Разбитое каплевидное тело оранжевого цвета, засыпанное сверху обломками каменистого уступа, нависавшего когда-то над руслом еще бурной реки, было заполнено пакетами с обмундированием и продовольствием. Прозрачные разноцветные пачки вывалились из разрушенного «брюха» контейнера. Мы подошли ближе. Необходимо было разломить этот предмет пополам, чтобы добраться до основного содержимого. Я попытался применить силу собственных мышц, но это было все равно что руками сдвинуть гору. Оставалось только эту гору сдвинуть Энергией Жизни. Мои руки, упирающиеся в края разлома, стали твердеть и расти — я снова становился деревом. Ноги, широко расставленные в стороны, стремительно пустили корни, доставляя энергию планеты безумно делящимся клеткам. Кожа конечностей позеленела — они быстро росли, раздвигая пространство, тело загрубело. Все напряженные мышцы: ног, спины, груди, рук, шеи гипертрофически увеличивались, покрываясь тут же раскрывающимися почками — теперь и появившиеся широкие листья энергично улавлили столь необходимую для биосинтеза энергию. Я походил на огромного, мощного, но добродушного монстра. Жизнь взяла свое — орех контейнера разлетелся с треском, далеко в стороны разбрасывая веером разноцветные пестрые оболочки… Возвращая время вспять, я мог погибнуть, если бы не рассеял накопленную во мне энергию полей исчезающих клеток в пространство или не передал ее еще кому-то. Часть этой энергии я передал моей любимой, когда она обняла меня в восхищении, после падения последнего пакета, а часть еще окружала меня долгое время в виде золотого свечения вокруг тела. Пластиковые пакеты, хлопком раскрывающиеся при нажатии на черное пятно-подушку, содержали в себе маскировочные комбинезоны, марки «мимикрия», изменяющие свой цвет в зависимости от ландшафта, и набор сопутствующих предметов к ним. Одеться было не так трудно и, облачившись и подпоясавшись, мы теперь почти ничем не отличались от Людей С Корабля, в этом мы убедились, сравнив себя с фотографией, найденной там же.