— Что-то произошло, у вас такое сумрачное лицо?
Плакаться ему я не собирался, также как и распивать с ним водку с пивом. Прихлопнул ладонью по столику и произнес приказным тоном:
— Поедешь со мной в управление.
— Зачем? — испуганно вырвалось у него.
— Опознать надо одного типа, — соврал я.
— Вадим Андреевич, — вспомнил он вдруг мои имя и отчество, — совсем меня засветить хочешь, опознавать заставляешь, а если это мой друган?
— По фотографии опознать, без протокола, — успокоил я.
— Могли бы фото сюда принести, — подсказал он.
— Может быть, всю папочку с делом тебе прямо сюда доставить надо было? — сурово изрек я и отчеканил: — Пошли.
Секунду поколебавшись, он подчинился.
До управления доехали на его машине. Я определил ее на служебную стоянку. Провел осведомителя к себе в кабинет. Усадил.
— Ну и где фотография? — нетерпеливо спросил он.
— Не торопись, разговор предстоит долгий, будет и фотография, и еще кое-что, — пообещал я голосом, не предвещавшим ничего хорошего.
Пообещал и начал бесцельно перекладывать бумаги, пусть помучается в догадках, понервничает, а я в это время сосредоточусь, хотя сделать это трудно: печальная мысль об утрате давила на психику. Пришлось даже пожалеть, что заварил кашу, находясь не в лучшей форме. Но сыск — не спорт, а я не спортсмен, и откладывать попытку мне не с руки.
— Итак, интересуешься фотографией, — нарушил я молчание. Поединок начался, и не было никакой уверенности, что он закончится в мою пользу и что не пошлю его от досады на 72 часа без санкции прокурора в следственный изолятор. Правда, это уже выглядело бы с моей стороны как капитуляция.
— Мне кажется, она больше интересует вас, — поправил он меня.
— Смотри внимательно, — я положил перед ним фотографию Марины Петруниной. — Запечатленная здесь особа тебе не знакома?
Он тянул с ответом, а значит, паниковал, не зная, в какую сторону дернуться. А выбор-то у него небогатый: «да» или «нет». Но он-то понимал, что и тут, и там его ждали ловушки, иначе я не притащил бы его попусту в управление.
— Ну и как, узнал эту женщину? — торопил я его с ответом.
— Вроде бы видел, на рынках многие лица примелькались, — ловчил он.
— Почему решил, что она работала на рынке?
— А где же еще мог ее встретить, если почти вся моя жизнь проходит там?
— Хитришь, господин Саврасов. Перед тобой фотография твоей бывшей любовницы, информацию по убийству которой ты мне так искусно поставляешь.
— Перебор, начальничек, за неимением подозреваемых шьешь дело тому, кто искренне помогал, — и он даже позволил себе нагловато ухмыльнуться.