Здесь я осекся. На пути гладко излагаемой версии появилось препятствие, которое совсем упустил из виду: анонимное письмо в прокуратуру, где убийцей Макарова назывался Чегин. По всей логике предполагаемых мною действий Ловчилы, подобное он совершить не мог, так как тогда становилось непонятным привлечение к этому делу брата убитой любовницы. Чтобы перестраховаться? Слишком громоздко и рискованно, могло не сработать. Скорее всего, эти два ложных следа исходили от двух разных источников. Вот так неожиданно вылез вновь вопрос: что же все-таки произошло в квартире Макарова и кто истинный убийца сотрудника уголовного розыска?
Мою заминку он воспринял с усмешкой, по-видимому, догадываясь, что не все гладко получается в моей версии. Так что сейчас не время для глубокого анализа, нужно попробовать «дожать» сидящего передо мной человека, чью причастность к совершению хотя бы одного из злодеяний я предполагал, правда, лишь на основании косвенных улик. Но в надежде на то, что он может дать слабинку, я продолжил:
— Потом, скорее всего, ты донимал его телефонными звонками. Делал короткое анонимное внушение по поводу якобы совершенного им преступления и подталкивал к явке с повинной. Твой тонкий расчет оправдался: он явился в милицию и признался в несовершенном убийстве. Но ты несколько промахнулся, считая Колмыкова законченным шизо-фреником и уповая на то, что следствие пойдет по легкому пути — признает его виновным в гибели Макарова и отправит на годы в психиатрическую больницу. Так вот, у Колмыкова схожая по внешним признакам с шизофренией, но вполне излечимая болезнь: маниакально-депрессивный психоз. Память при этой болезни восстанавливается. Вот он и припомнил высокого человека, который настойчиво внушал ему идею мести. Он даже вспомнил твою любимую поговорку: «Ловкость рук и никакого мошенства». Кстати, и я начал подозревать тебя, когда ты попотчевал меня этим изречением. Так как ваши встречи происходили на центральном рынке, мы и решили поискать тебя там. Рейд для нас закончился неудачно. Но поздним вечером этого же дня Колмыков был выманен из квартиры и сброшен с девятого этажа. Возник закономерный вопрос: за что так немилосердно обошлись с ним? Для кого представлял опасность больной человек? Но его заметили вместе со мной и быстро сделали вывод: идет розыск. Из криминальных дельцов центрального рынка, пожалуй, лишь господин Саврасов знал, кто я и с какой целью объявился там. Он явственно ощутил затхлый воздух следственного изолятора и вкус баланды. Нужно было срочно спасать положение. Пока не могу утверждать, что ты сам совершил убийство Колмыкова, для этого достаточно расплодилось выродков, лишь плати денежки, а вот что именно ты заказал его — уверен. Вот, в общем, и весь краткий курс истории твоих кровавых деяний.