-Расскажи мне, где ты сейчас,- Тарас нежно баюкал её. -как ты там, не обижают?
-Зачем тебе это?- она едва сдерживала слёзы. -Нам больше не встретиться, разве что во сне...
-Пусть так...
Ирина сдалась и рассказала бывшему мужу о тех нескольких месяцах, прожитых в новом для неё мире. Сам рассказ длился бы недолго. Однако Тарас как мог старался растянуть его, часто прерывая повествование самым действенным способом- накрывал её губы своими, сливаясь в жарком поцелуе.
-Вот и всё, -закончила она.- Мне осталось сделать половину нужной работы, и я буду свободна от посягательств лар Мирионов.
-Будь осторожна, малыша. И удачи тебе...
-Я постараюсь,- Рина внезапно осознала, что никогда больше она не увидит Тараса. Никогда и нигде. Что те, кто привёл её в этот мир, сейчас дали им возможность попрощаться. Но зачем? Зачем они разбередили старую рану? К чему сначала дали надежду, а потом отобрали? В горле встал комок, а грудь разрывала нешуточная боль, грозившая затопить всё сознание. Уже совершенно не контролируя себя, Рина забилась в истерике. Тарас схватил её за плечи и начал трясти.
-Анира, Анира, -звал он тревожным, не своим голосом. -Анира, проснись! Анира!!!
С трудом открыв глаза и отрезая себя ото сна, Рина увидела над собой в тусклом свете осеннего утра встревоженное лицо Лиисы.
-Ты так кричала, так плакала, что я проснулась, -Лииса села на кровать рядом с ней. -Опять Мирионы достали? Ты амулет не снимала?
-Попытались, -Рина обрадовалась невольной подсказке. Ну а как бы она смогла объяснить появление своего бывшего мужа, пусть даже и во сне?- Но не смогли, только напугали.
-Пойдём к магистру Торниусу?
-Сама схожу, не надо волноваться. Всё поправимо, -успокаивала она соседку, чтобы та не рванулась на совсем не нужную помощь. -Мне всё равно к нему идти сегодня на уроки, а потом и про маску поговорить надо будет. А сколько времени? Пора вставать или я тебя слишком рано переполошила и можно подремать?
-Не рано, -Лииса зевнула.- Всё равно сейчас бы вставали уже.
Всё утро Рина находилась под впечатлением странного сна. Одевалась, умывалась, завтракала, но всё делала механически. Говорила что-то и отвечала невпопад. Диэн несколько раз смотрел на неё с большим удивлением, гадая, что же такое происходит с обычно язвительной и острой на язык напарницей. Сегодня за её рассеянностью проглянула какая-то ранимость и незащищённость. Лицо девушки, как это в последнее время чаще всего бывало, оставалось практически неподвижным, строгим, спокойным. Но глаза... Глаза выдавали какую-то внутреннюю боль. Он ещё заметил, как она несколько раз, стараясь сделать это как можно более незаметно, смахивала слезинки с ресниц.