Хорошо сказано: дипломы преображают личность, и нет ничего справедливее того, что диплом определяет наше уважение к его обладателю.
По возвращении принца в Бирабию, левые партии громко оповестили об интеллектуальной победе Меда. Он, утверждали они, самый большой ум королевской семьи и достоин наиболее высоких почестей. Так как наука и культура всегда покровительствовали толпе, можно было только очень надеяться на такого принца. И престиж Меда возрастал и укреплялся с каждым днем.
Поразмыслив, Галауд убедился в том, что левая оппозиция объединяет интеллигентных политиков, способных к поклонению, но без фанатизма. Король правильно бы поступил, если б пошел на переговоры с такими людьми, во всяком случае для того, чтобы сохранить трон.
В это время дела в Бирабии шли неважно. Нельзя было поднять цены на хлеб: покупательная способность была крайне низкой. Свирепствовала безработица. Большинство клеймило монархию. Короче говоря, запахло мятежом. И все: и знающие, и ничего не понимающие — настойчиво требовали реформы системы.
Обстоятельства способствовали тому, что оппозиция количественно увеличивалась. Принц, которого утомила всякая борьба, особенно политическая, пожелал остаться в стороне от партий и дел. Тем более, что в качестве младшего он не мог с полной уверенностью претендовать на власть.
Но неожиданно случилось так, что он оказался на виду. Любезная Ветта приехала в Бирабию вслед за Медом, и если повсюду ее представляли как секретаря принца, то никто не сомневался в ее более интимной роли в жизни Меда. А языки, разумеется, делали свое дело.
Король, телохранители которого имели уши, узнал с их слов о назревающем скандале. Он решил действовать, позвал сына и приказал ему жениться не позже, чем через шесть месяцев, на одной из бирабийских герцогинь. Мед легко согласился: женитьба почти ни к чему не обязывала: Ветта его любит, она не обидится.
Замечателен финал, на который хорошо реагирует женщина! Когда принц объявил Ветте о намерении жениться, парижанка возмутилась: он потерял разум, забыл все, чем он ей обязан, идет у монарха на поводу, позволяя поступать с ним, как с мальчишкой! Напомнив ему об их взаимной любви, она сказала, что никогда не смирится, что скорее убьет его, а затем покончит с собой.
Услышав это, Галауд почувствовал себя менее готовым к вступлению в брак. По случайному совпадению, как раз в это время король Англии, презрев почести и трон, отрекся от престола, чтобы жениться на прелестной простолюдинке, совсем недавно разведенной. «Почему, — возмущалась Ветта, — почему, если принцу хочется жениться, не вступать в брак со своей секретаршей? Этот жест закрепил бы счастливый союз и стал актом большой политики. Таким образом, Галауд накануне серьезных волнений продемонстрировал бы, что он отмежевался от королевской семьи. Он дал бы левым партиям самое яркое и самое конкретное свидетельство своей преданности делу демократии».