– Подожди. Давай обойдём это место, – предложила Эдна. – Здесь похоронена она…
– Здесь находится могила Эмили Ортон? – переспросила Тилара. – Я слышала, что все жители Эркли шарахаются от неё, как от чумы.
Чем дальше они шли, тем сильнее становилась буря. Погода словно взбесилась. Ветер, сначала дувший только порывами, уже не ослабевал; крестьянки шли, почти не в силах противостоять стихии, согнувшись под тяжестью своей ноши, но ветер каждую секунду грозил сбить их с ног.
Они миновали кладбище. Из-за дождя и внезапно наступившей темноты они почти не различали дорогу, но вдруг совсем рядом из мрака выступили низкие домики – деревня Крелонта.
– Ну, вот мы и дома, – с облегчением вздохнула Эдна.
В ту же секунду неестественно-яркий свет озарил небо; казалось, оно раскололось надвое, и голубая молния сверкнула между тёмными тучами… Молния ударила в склеп Ортонов, и чудовищный раскат грома пронёсся над равниной…
В тот самый миг, когда молния ударила в склеп, и надгробная плита Эмили раскололась надвое, в замке Дарквилл у Джеймса Ортона родилась дочь.
V
..Девочка была маленькая и слабая; она почти не кричала, а только негромко пищала на руках у служанки, жалобно, как котёнок. Джоанна в изнеможении лежала, откинувшись на подушки. Она была так слаба, что, когда ей показали ребёнка, она даже не почувствовала особой радости. Голова у неё кружилась, и ей хотелось только одного – уснуть, когда всё кончится.
– Девочка… Мой муж хотел, чтобы родилась девочка, – сказала она и почти сразу погрузилась в глубокий сон…
– Девочка, – сообщила повитуха Джеймсу, который вышел и ждал в коридоре за дверью. – Слава Богу, всё закончилось благополучно.
– Как Джоанна? С ней всё в порядке?
– С ней всё хорошо. Она уснула, бедняжка. Так намучилась… Такая красивая и молодая… Мы боялись, что ей уже недолго быть с нами.
– К счастью, всё обошлось, – сказал Джеймс и отправился посмотреть на девочку.
Хантер взял ребёнка на руки и протянул Джеймсу.
– Её зовут Кэрри, – сказал тот. – Кэрри Энн Элеонор Ортон. Я давно так решил.
– Она похожа на Джоанну, – заметил Хантер.
– Пожалуй, – согласился Джеймс. – Только волосы немного светлее, как у меня. Когда она вырастет, у этой девочки будет всё, что чего она ни пожелает, – добавил он невпопад. – Не каждый ребёнок может похвастать, что унаследует такой огромный замок, как Дарквилл.
По обычаю того времени в дом пришли две старухи – гадалки, чтобы предсказать ребёнку его будущее.
– Она станет принцессой, – сказала одна из них. – Её ждёт богатство и счастье…
Джоанна слушала их выдумки и молча улыбалась: она чувствовала себя слишком усталой, чтобы возражать. Хотя она и не верила гадалкам, ей было приятно, что хвалят её дочь. Мрачное предсказание, о котором так много говорили в Крелонте, ни капли не волновало её. Джоанна попросту о нём не знала. Конечно, по обычаю того времени рождение сына считалось куда большей радостью, но Джеймс был так счастлив, что забыл обо всём на свете. В этот день в Дарквилле был настоящий праздник. Никто из слуг уже не работал; не работали и крестьяне в деревне Крелонта. Джеймс Ортон раздавал золото направо и налево. Он хотел поделиться со всеми своей радостью. В тот же день он отправил из замка нескольких гонцов, везущих письма, в которых он извещал всех своих друзей и знакомых о рождении дочери. Джоанна тоже написала одно письмо – для своего брата Альфреда. Впрочем, сэр Альфред был женат и уже имел сына и дочь; в то время, когда родилась Кэрри, его жена носила третьего ребёнка, и рождение племянницы вряд ли было для него таким уж значительным событием.