— Никого. В горы ушел, сволочь, и семью прихватил!
— Сам вижу.
Магу осторожно спустил курок своего револьвера и сунул его обратно в кобуру.
— Ничего, никуда не денется, найдем.
— Будем взрывать? — спросил унтер-офицер.
— Да, пусть все знают, что торговцам людьми нет места на этой земле, и даже дома их будут разрушены. И порох мы зря, что ли тащили? Взрывай!
Вообще-то порох тащили солдаты, Алекс воспользовался преимуществами своего положения и сюда шел налегке.
— Ивасов, — высунулся во двор унтер, — тащи порох! Да пошевеливайся, корова!
Четверть часа спустя, грохнувший в рассветных сумерках взрыв превратил лучший в Нижнем Такхизе дом в груду камней, а солдаты Магу покинули, наконец, селение. Местные так и отсиделись за заборами. Но Алекс был уверен, что еще до полудня, весть о произошедшем разлетится в радиусе полусотни верст.
— Что будем делать с сыном Мантасура? — поинтересовался Фелонов.
— У тебя что, ножа нет?
Унтер больше не стал задавать лишних вопросов, только заметил.
— У вас появится кровник, лейтенант.
— Я знаю, — кивнул Алекс.
Офицер оглянулся на растянувшихся по тропе солдат.
— Подтянуться! Шире шаг, — вспомнил о своих обязанностях унтер-офицер.
До спрятанных в камышах лодок стоило дойти как можно быстрее. Ночью погоня была маловероятной, но дергать костлявую за усы не стоило. Да и до обещанной трехдневной увольнительной тоже хотелось дожить.
Проснулся Алекс, когда за окном было уже темно. Или еще темно. Часы показывали начало восьмого, а ночи были уже длинными, поэтому выяснить что сейчас — утро или вечер, так и не удалось. Пришлось вставать. Натянув шаровары и мундир, лейтенант сунул ноги в домашние тапки, плеснул в лицо водой и выбрался в слабо освещенный двумя свечами коридор, где нос к носу столкнулся с хозяйкой.
— Доброе э-э-э…
— Добрый вечер, — поправила его вдова.
— Да, да, конечно, Аврелия Архиловна, добрый вечер.
— Вы, молодой человек, ведете недопустимо нездоровый образ жизни, — сделала ему выговор добрая женщина, — то пропадаете целыми сутками напролет, то спите целый день. К тому же вы очень расточительны, все, что для вас готовят, потом приходится выбрасывать.
Алекс поймал себя на том, что уже несколько секунд неотрывно рассматривает два выдающихся достоинства купеческой вдовы, находящиеся буквально на расстоянии вытянутой руки. С трудом подняв взгляд, лейтенант извинился.
— Простите, Аврелия Архиловна, но сами понимаете — служба. Я же со своей стороны обещаю исправиться, насколько это возможно.
— Очень надеюсь на ваше благоразумие, молодой человек, — сменила гнев на милость хозяйка, — берите пример с других господ офицеров, которые по службе заняты более вас, тем не менее, ночуют дома.