— У меня их нет.
Джавхат отвернулся, показывая, что разговор окончен, и продолжать его он не намерен. Между тем, поиски затягивались. Лейтенант решил надавить на хозяина.
— Лучше сам отдай. Если мы найдем, то тебя повесим.
Никакой реакции.
— И всех твоих расстреляем.
Алекс не успел придумать еще какие-нибудь кары для родственников Джавхата, как из небольшого сарайчика выскочил Фелонов.
— Есть! Нашли! Вход землей засыпал, и соломы сверху набросал, я тесаком ткнул — твердо, копнули — люк. Там девки, сейчас лестницу найдем — вытащим.
Лейтенант Магу тут же отреагировал на известие.
— Вот видишь, придется мне выполнить свои обещания. Превин!
Унтер тут же выскочил будто из-под земли и, вытянувшись, замер.
— Слушаю, господин лейтенант!
— Хозяина — повесить на воротах! Остальных — расстрелять, дом — взорвать, все, что горит — сжечь!
Хозяин бросился на ближайшего солдата, но подскочивший Фелонов сбил его с ног ударом в челюсть. Подбежавшие солдаты добавили сапогами по ребрам и прикладами по спине, связали и поволокли выполнять лейтенантский приказ. Магу и Фелонов направились в сарай, где уже метался проводник, а двое солдат пытались протолкнуть найденную лестницу в узкий люк. Лестница была длинная, сарай маленький, да еще лейтенант с проводником и здоровенным унтером мешали, и дело не ладилось.
— Да отпилите вы лишнее, — не выдержал Фелонов.
Пока нашли пилу, пока пилили. Во дворе грохнул ружейный залп, продолженный женским визгом, перешедшим в рыдания. Не выдержав, Алекс вышел из сарая во двор. Хозяин, как было приказано, висел на перекладине ворот и уже не дергался. У стены дома, ставшей расстрельной, лежали трупы двух женщин. Рыдала стоявшая чуть в стороне дочка хозяина, пытаясь собой укрыть обоих мальчишек. Лейтенант поймал на себе ненавидящий взгляд старшего.
— Почему эти до сих пор живы?
— Так ведь дети, — удивился командовавший расстрелом старший унтер-офицер Превин.
— Какие к черту дети? Ты посмотри внимательнее на этих волчат, через пару-тройку лет подрастут, и мстить начнут за своих родителей. Поэтому их сейчас давить надо, пока они еще кусаться не начали. Командуй!
Унтер повернулся к солдатам.
— Заряжай!
Видно было, что данное действие многие из солдат выполняют неохотно, но ослушаться никто не посмел, все исправно защелкали затворами.
— Товсь!
Расстрельная команда вскинула винтовки.
— Цельсь!
Если кто-то и хотел навести ствол мимо, то под грозным взглядом лейтенанта сделать этого не рискнул. Внезапно Алекс увидел всю сцену как бы со стороны. Десять ружейных поблескивающих вороненой сталью стволов против тоненькой девушки с двумя прижавшимися к ней мальчишками. Унтер Превин с поднятой вверх и рукой и он сам, сверлящий взглядом строй парней в серых шинелях. Внезапно он стал противен самому себе. «Боже, что я творю», пронеслось в голове. Захотелось все остановить, достаточно только крикнуть «Отставить!», и все остановится, но челюсти будто свело, казалось, никакой силы не хватит, чтобы их разжать… Рука унтер-офицера рухнула вниз, как топор палача.