Чтобы расширить зону поиска, он соорудил из камней заметную издали пирамидку на самой верхней точке ближней к дому возвышенности — иначе был шанс промахнуться на пути назад, если отойдёт далеко. Окрестные долины походили друг на друга, словно близнецы — отличить их было трудно.
Расширение зоны поисков не дало результата — источника воды найти не удалось… Оставалось предположить, что, если и есть где ручей, то до него многие десятки километров в неизвестном направлении, но жвачные это место знают и способны, время от времени, домчаться дотуда. Кстати, само стадо он видел только один раз, причём издалека с одной из высоких точек.
* * *
На этот период выпал настоящий прорыв в плетении из соломки. Петя открыл для себя возможность расплющить соломинку между двумя камнями и высушить в виде ленточки. А, если потом её размочить, ещё раз сплющить и опять просушить, то получается достаточно гибкая полоска, охотно подчиняющаяся пальцам плетельщика.
Размачивал он эти заготовки на краях глиняного поддона рядом с водосборной пирамидой — по утрам они замечательно увлажнялись.
Еще нашел стебельки другого вида — которые сохраняли упругость и форму в том виде, в каком высыхали, хотя мокрыми почти не пружинили и даже в какой-то мере сгибались в нужных местах — оставалось лишь зафиксировать их такими для просушки, ограничив камушками. Первое удачное изделие, сработанное в этой технике, должно было стать сомбреро, но получилось островерхим колпаком с широкими полями. Не зная, как закрепить кромку головного убора, Петя потратил для этого всю ранее имевшуюся у него верёвку, раскрутив её, разобрав на пряди и свив новые, более тонкие шнурки, которыми и простегал края.
Вторая попытка прошла легче, да и замысел был проще — коническая чаша, в которую удобно было вытряхнуть зёрнышки из колосьев. Для оформления её кромки очень удачно придумал выплести по краю плоскую косицу, куда отлично спрятались концы каркасных соломин. Начиная с этого момента в технологиях изготовления нужных вещей из соломки произошёл настоящий прорыв — пелерина, закрывающая плечи и верхнюю часть торса, превосходно проиллюстрировала этот факт.
* * *
Полуденное солнце в разгар дня оказывалось всё выше и выше. Подрастали и травы — если в момент прибытия они дотягивались только до колена, то теперь нередко доходили до пояса. Количество зёрнышек, легко вытрясаемых из колосков, заметно возросло, а скорлупки, покрывающие их, теперь отделялись охотней. Не заметить происходящие изменения было невозможно, и Петя решил провести систематические наблюдения за дневным светилом. Он построил астрономическую пирамиду.