— Мадам, кажется, Рейн приехала.
Герцогиня подняла голову.
— Спуститесь и посмотрите. Пойдите встретьте ее… — велела она.
Когда Арман направился к двойным резным дверям, она крикнула ему вслед:
— Если она с этим человеком, то не впускайте его в дом! Мы его не принимаем!
Арман спустился по лестнице. Ноги его были как ватные, приходилось силой заставлять себя шагать вперед. Если это действительно Рейн, он должен ее увидеть. Он должен знать, что она решила. «А вдруг, — с внезапной вспышкой безумной надежды подумал он, — мы ошиблись и это вовсе не Калвер?»
Арман услышал, как хлопнула дверца машины, затем шорох шин… Он кинулся к входной двери. Тут она открылась, и вошла Рейн — одна.
Девушка остановилась на пороге и увидела перед собой Армана. На ее бескровном лице было написано изумление. Он, в свою очередь, обратил к ней взор, полный мучительного недоумения. «Господи, какая она красивая, — рассеянно подумал он, — какая эфемерная, в бальном наряде, с жемчугом в ушах, и вокруг талии, и на шее, и загорелые плечи обнажены… гладкие и ровные, как полированная бронза». Однако красные розы у нее на поясе были смяты и увяли. С них опали почти все лепестки. Темные волнистые волосы растрепались. Он никогда еще не видел ее такой — потрясенной и даже словно постаревшей на несколько лет. Почти ничего в ней сейчас не осталось от той юной сияющей девушки, которая только сегодня днем лежала рядом с ним на пляже, смеялась и загорала.
Она пошла ему навстречу, нервно приглаживая волосы, и заговорила тусклым голосом, так, словно ничего особенного не произошло:
— А, привет, Арман. Прости, я немного задержалась. Ужин, наверное, стынет.
— Где ты была, Рейн? И с кем? — с тревогой спросил он.
Она подошла ближе. Вся душа перевернулась в нем, когда он увидел размазанную губную помаду. Для него это был удар, почти физический, как будто она была с другим мужчиной прямо у него на глазах; губы этого другого запечатлевали страстные поцелуи у нее на губах, свежесть и нежность которых сделали Армана самым счастливым из смертных всего несколько часов назад.
— С кем ты была? — в бешенстве повторил он вопрос.
— Думаю, тебе лучше этого не знать.
— Я имею право это знать!
Она издала странный смешок:
— Разумеется. Если мы собираемся пожениться, тебе позволено задавать мне такие вопросы. А ты, наверное, будешь ревнивым мужем, да, Арман?
Страшное ожидание полностью истребило в нем чувство юмора. Он подошел к ней совсем близко и схватил за руку:
— Рейн… ради всего святого, скажи, что все это значит?
— Скоро узнаешь.
— Я и так все знаю. Это был Клиффорд Калвер.