— Джихад… Война с издательством «Павлин» и его хозяином до полного истребления, — твердо ответил Мишка.
— Правильно. Потому что, как проникновенно объяснил Капренко переговорщик, выхода у боевиков другого просто нет.
— Нельзя загонять злобных зверей в угол.
— Нечто в этом роде. Короче — денег у них совсем нет и добираться им к местам боевых действий не на что. Кроме «Павлина» бабок снять не с кого. Так или иначе, отдать деньги придется. С кровью или без — решать Капренко.
— Логично.
— Кроме этого звучали нордические клятвы с характерным акцентом: «Наше слово твердо, как тысячелетний финик, мы клянемся нашим национальным достоинством, памятью предков, могилой любимого ишака и всем святым, что больше претензий к тебе не будет». Проще говоря — отстегни два косаря, и расходимся, как в море корабли. Спи спокойно, дорогой товарищ…
— Бред.
— Я тоже так сразу и сказал Капренку: «Все это фуфло. Верить этой ахинее не стоит, а тем более под нее платить деньги. Только отстегнешь две штуки, как тут же зайдут на второй круг с другой мотивировкой».
— Почему сразу? Может, небольшой перерыв и сделают.
— Как быстро бабки прогудят, от этого зависит, — согласился я.
— И что Капренко?
— Не догадываешься?
— Заплатил?
— Им — да. Сразу же. Через того же посредника передал на следующий день чехам две тысячи долларов.
— А тебе?
— А мне через несколько месяцев.
— И ты столько терпел? Неужели это возможно? — в который раз за вечер изумился Майкл.
— Не терпел я, Миха, просто именно столько времени у меня рубашка от его слез просыхала, — зло пояснил я.
— И… Как?
— Поначалу я ждал благодарности в форме поляны в кабаке и, конечно же, возврата всей вложенной суммы плюс, понятно, заработанной на этих деньгах прибыли.
— А самому было напомнить неловко?
— Не то что бы неловко, но как-то напрашиваться на благодарность не хотелось… В моем восприятии это все равно, что требовать «спасибо» у ребенка, которого вытащил в последнюю секунду из-под колес самосвала…
— Да, да. Ему еще от шока надо отойти. Маме с папой пожаловаться. Штанишки просушить, — ехидно заметил Майкл.
— Типа того. У меня и мысли не было, что может быть как-то иначе. Спасти человека… это же о чем-то говорит… Разве в такой ситуации может быть другой расклад?
— Это с нормальным человеком, сам же говорил, напоминаю, а мы сейчас говорим о гниде редкостной, об издателе Капренко…
— Замечание принимается.
— Еще б замечание по делу не принималось.
— Время шло. Я в легком недоумении пару раз ему позвонил. И так, между делом, в разговоре намекнул, что надо бы урегулировать наши финансовые вопросы. Он вроде бы понял…