Выѣхали на бульваръ. Стали попадаться дома съ лѣпной отдѣлкой и выкрашенные не въ одну только бѣлую краску. Зданія стали выше. Прошмыгнулъ вагонъ электрической конки, но на половину пустой.
— Какая это улица? Какъ она называется? спросилъ Николай Ивановичъ у извощика.
— Княже Михаила, а тамо Теразія улица… отвѣчалъ извощикъ, указывая на продолженіе улицы.
Улица эта со своими зданіями дѣйствительно смахивала немножко на Вѣну въ миніатюрѣ, если не обращать вниманія на малолюдность, и Глафира Семеновна сказала:
— Вотъ эту-то мѣстность, должно быть, нашъ сербскій брюнетъ и называлъ маленькой Вѣной.
Показалась площадь съ большимъ зданіемъ.
— Университетъ, указалъ извощикъ.
Ѣхали далѣе. Показалось двухъ-этажное красивое зданіе съ тремя куполами, стояли будки и ходили часовые.
— Кралевъ конакъ, отрекомендовалъ опять извощикъ.
— Конакъ — это дворецъ! Королевскій дворецъ, пояснилъ женѣ Николай Ивановичъ и спросилъ возницу: — Здѣсь и живетъ король?
— Не… Овзде краль. Малы конакъ, — указалъ онъ на другое зданіе, рядомъ.
— Вотъ видишь, у нихъ два дворца — большой и малый. Король живетъ въ маломъ, сказалъ Николай Ивановичъ и указалъ на слѣдующее зданіе, спросивъ возницу:- А это что?
— Кролевско министерство, былъ отвѣтъ.
— Дама, дама идетъ! Даже двѣ дамы! воскликнула Глафира Семеновна, указывая на идущихъ имъ на встрѣчу дамъ. — Ну, вотъ посмотри на нихъ. Развѣ у нихъ перья на шляпкахъ ниже моихъ? спросила она.
— Да, тоже двухъ-этажныя, но у тебя все-таки выше. У тебя какой-то мезонинъ еще сверху.
— Дуракъ, обидѣлась Глафира Семеновна. — Не понимаешь женскихъ модъ. Слушайте, извощикъ, свезите насъ теперь посмотрѣть Дунай. Понимаете: рѣка Дунай. Такъ по вашему она зовется, что-ли? обратилась она къ возницѣ.
— Есте, есте. Найпріе (т. е. прежде) треба твердыня пазити (т. е. крѣпость смотрѣть), отвѣчалъ тотъ.
— Ну, твердыню, такъ твердыню, сказалъ Николай Ивановичъ, понявъ, что твердыня крѣпость, и прибавилъ:- Слова-то у нихъ… Только вдуматься надо — и сейчасъ поймешь…
Возница погналъ лошадей. Экипажъ понесся въ гору и опять сталъ спускаться. Стали попадаться совсѣмъ развалившіеся домишки, иногда просто мазанки. У нѣкоторыхъ домишекъ прямо не хватало сбоку одной стѣны, то тамъ, то сямъ попадались заколоченныя досками окна. Въ болѣе сносныхъ домишкахъ были кофейни съ вывѣсками, гласящими «Кафана». Надъ дверями висѣли колбасы, попадались цирульни, въ отворенныя двери которыхъ были видны цирульники, бреющіе подбородки черноусыхъ субъектовъ. Народу стало попадаться по пути больше, но все это былъ простой народъ въ опанкахъ и бараньихъ шапкахъ, бабы въ ситцевыхъ платкахъ. То тамъ, то сямъ мелькали лавченки ремесленниковъ, тутъ-же на порогахъ своихъ лавченокъ занимающихся своимъ ремесломъ. Вотъ на ржавой вывѣскѣ изображены ножницы и надпись «Терзія» (т. е. портной), а на порогѣ сидитъ портной и ковыряетъ иглой какую-то матерію. Далѣе слесарь подпиливаетъ какой-то крюкъ.