Стараясь двигаться бесшумно, Бойченко перешагнул через порог. Фигуру этого самого Салеха он увидел сразу. Тот спокойно и невозмутимо ворошил какие-то вещи, брошенные в спешке американцами, и не сразу услышал, что его зовут или же попросту не хотел бросать такое увлекательное занятие. Его спокойствие было еще оттого более удивительно, что он никак не реагировал на пальбу, начавшуюся снаружи. Видимо, копаться в ящиках, брошенных бывшими владельцами, было интереснее и безопаснее. В данный конкретный момент боевик распотрошил ящик с сухими пайками и, разорвав один из серых полиэтиленовых пакетов, пытался разобраться с его содержимым.
Сергей решил не искушать судьбу. Там, снаружи, было и без того много шума, чтобы выстрелы из пистолета остались незамеченными. Но тут, в замкнутом помещении, он не стал поднимать шум. Салех допустил большую оплошность, выпустив свой калашников из рук. Автомат стоял, прислоненным к стене в шаге за спиной иракца. Бойченко быстро наклонился и поднял с пола довольно увесистый деревянный брус, который до недавнего времени служил, видимо, ножкой стола. Размахнувшись, он опустил свою импровизированную дубинку на затылок иракца. Боевик пошатнулся и хрипло крякнул, но остался стоять на ногах. Упаковка с едой выпала из его рук. Деревяшка же с сочным хрустом переломилась, и в руках у Сергея осталась весьма короткая «кочерыжка».
– Твою мать! – в голос выругался Бойченко, видя, как оглушенный иракец начинает поворачиваться к нему, нащупывая рукой место удара. Следующим предметом, который оказался в руках Сергея, был АК, оставленный хозяином. Перехватив его за ствол, Сергей нанес еще один удар. Деревянный приклад выдержал, а в голове боевика что-то смачно хрустнуло. Салех свалился как подкошенный прямо на груду вещей.
– Совсем другое дело, – Бойченко отцепил магазин и погладил автомат по тускло отсвечивающему металлическому, потертому боку, – советский еще… Умели делать…
– Салех! – снова раздался чей-то голос, но уже ближе. – Где тебя носит!
В помещение, при американцах бывшее жилой комнатой для одного из взводов, заглянул какой-то бородач. Бойченко уже понял, что без стрельбы все-таки не обойдется и был готов нажать на курок в любое мгновение, но боевик не увидел ни неподвижно лежавшего среди мусора Салеха, ни отступившего в тень русского, и голова убралась обратно. Бойченко опустил пистолет и около десяти секунд стоял неподвижно, напряженно вслушиваясь в тишину. Ему показалось, что он услышал где-то совсем рядом какой-то сдавленный стон или всхлип.