— Вот именно, — закивала она. — А вы, товарищ…
— Агеев, — подсказал он.
— Вы по какому вопросу?
— Да, в общем, по личному. А вот видите, как все вышло. — Он на мгновение задумался. — Просьба к вам небольшая. Позвольте на пару минут вашей машинкой воспользоваться.
— Пожалуйста, — благосклонно кивнула она и жестом показала ему на столик у окна, на котором возвышался старый «Ремингтон».
— А он у вас ветеран, — говорил Агеев, заправляя лист в машинку.
— Прекрасно работает, сказала она. — И кроме того, машинка хорошо сохраняется, если в течение тридцати лет ею пользуется один человек. За все эти годы, кроме меня, никто к ней и не прикоснулся.
— Да, замечательный аппарат, — кивал Агеев, не отнимая рук от клавиш…
Эксперт Лукин заявил сухо и деловито:
— Анонимки не были исполнены ни на одной из этих машинок. — Кивнул на тексты, добытые Агеевым.
— Понятно. А меня интересует еще вот что, — спросил Александр Иванович, — на одной машинке напечатаны все эти анонимки или на нескольких?
— На одной, — без колебания ответил Лукин. — Судя по всему, машинка относительно новая, во всяком случае, шрифт в хорошем состоянии. Мне удалось обнаружить две особенности. Вот посмотрите. — Он пододвинул одно из писем Крымову, протянул ему здоровенную лупу. — «И» постоянно слегка налезает на предыдущую букву. А запятая имеет очень короткий хвостик и отпечатывается чуть выше строки.
— Вижу, — закивал Крымов, преувеличенно радуясь «великим» открытиям эксперта.
Александр Иванович к криминалистической науке относился с заметным скепсисом. Однажды он увидел, как кассир в крупном универмаге, произведя какие-то расчеты на микрокалькуляторе, тут же проверила их на счетах. Конечно, это было и смешно, и не современно. Но Крымов подумал, что кассир, возможно, прав. Деньги — дело серьезное. А если у калькулятора батарейки сели или какие-нибудь элементы барахлят? А? И куда деть тот случай двадцатилетней давности, когда с целью грабежа в квартире были убиты старик со старухой, а эксперты, проводя следственный эксперимент, утверждали, что семнадцатилетний внук убитых — он спал в соседней комнате — обязательно должен был слышать все происходящее, и на этом основании был взят под подозрение, и коллега Крымова, слава богу, давно изгнанный из органов, в течение десяти часов «уговаривал» паренька признаться в соучастии, обещая попеременно то немедленную свободу, то пожизненную каторгу. А потом с пареньком долго возились невропатологи и психиатры. Помнил тот случай Крымов. Не забывал.
— Какие еще можно сделать выводы? — риторически вопрошал Лукин. — Все письма напечатаны очень аккуратно. Сила удара по буквам одинаковая. Это свидетельствует, что все это дело рук профессиональной машинистки или человека, которому регулярно приходится печатать. Я также хотел высказать одно предположение. Но подчеркиваю: это предположение, не более того. Текст исполнен женщиной.