– Я … Аля, – произнесла она. Вытерла слезы простыней.
– Ты Аля для обычных людей. А для проснувшихся ты Диар.
– Диар?
– Диар, – тепло смотрел он.
Она вдруг закашляла. Схватилась за грудь.
– Осторожней. – Он держал ее за потные плечи.
– Ой… больно… – застонала она.
Мужчина вынул из тумбочки полотенце. Положил ей на плечи. Стал осторожно вытирать ее. Она посмотрела на свой кровоподтек, захныкала:
– Ой… ну… зачем же так….
– Это пройдет. Просто синяк. Но кость цела.
– Господи… а это… что ты делал-то такое… господи… ну на хуя же так? А? На хуя же так вот делать? – Она затрясла головой. Поджала колени к подбородку.
Он обнял ее за плечи:
– Я Вор.
– Чего? – непонимающе смотрела она. – В законе?
– Ты не поняла, Диар. Я не вор, а Вор.
– Обычный?
– Нет, – засмеялся он. – Вэ, о, эр – три буквы. Это мое имя. Воровством я никогда не занимался.
– Да? – Она рассеянно осмотрелась. – Это что? Гостиница?
– Не совсем. – Он прижался к ее спине. – Что-то вроде санатория.
– Для кого?
– Для братьев. И сестер.
– Для каких?
– Для таких, как ты.
– Как я? – Она вытерла губы о колени. – Значит, я – сестра?
– Сестра.
– Чья?
– Моя.
– Твоя? – Губы ее задрожали, искривились.
– Моя. И не только моя. У тебя теперь много братьев.
– Бра… тьев? – всхлипнула она. Схватила его руку. И вдруг закричала в голос – надрывно и протяжно. Крик перешел в рыдание.
Он обнял ее, прижал к себе. Николаева рыдала, уткнувшись в его мускулистую грудь. Он стал укачивать ее, как ребенка:
– Все хорошо.
– Зачем… еще… зачем… оооо! – рыдала она.
– Все, все теперь у тебя будет хорошо.
– Оооо!!! Как это… ой, что ж ты наделал-то… господи…
Постепенно она успокоилась.
– Тебе надо отдохнуть, – сказал он. – Сколько тебе лет?
– Двадцать два… – всхлипнула она.
– Все эти годы ты спала. А теперь проснулась. Это очень сильное потрясение. Оно не только радует. Но и пугает. Тебе нужно время, чтобы привыкнуть к нему.
Она кивнула. Всхлипнула:
– А… есть… платок?
Он протянул ей салфетку. Она шумно высморкалась, скомкала, кинула на пол.
– Господи… обревелась вся…
– Ты можешь принять ванну. Тебе помогут привести себя в порядок.
– Ага… – пугливо покосилась она на окно. – А где…
– Ванная? Сейчас тебя проводят.
Николаева рассеянно кивнула. Покосилась на лилию в вазе. На окно. Снова на лилию. Набрала побольше воздуха. Вскочила с кровати. Кинулась к двери. Вор сидел неподвижно. Она рывком распахнула дверь. Вылетела в коридор. Побежала. Врезалась в медсестру. Та курила возле высокой латунной пепельницы. Медсестра голубоглазо улыбнулась Николаевой:
– Доброе утро, Диар.
Николаева кинулась к выходу. Голые ступни ее шлепали по новому широкому паркету коридора. Добежала до стеклянных дверей. Толкнула первую. Выскочила в тамбур. Толкнула вторую. Побежала по мокрому асфальту.