Бенуа посмотрел на Мари, потом перевел взгляд на ее пальцы, которые только что коснулись его ладони. Он отложил сигарету и откинул волосы со лба.
— Где он теперь?
Мари отвернулась. Она не могла ответить на вопрос Бенуа Донеля, глядя ему в глаза. Да, она решила рассказать ему все, но не могла собраться с силами, чтобы произнести это вслух. Она подумала, что она сама — это просто совокупность событий в ее жизни. Причин лгать у Мари не было. Особенно этому человеку. Все, что происходило сейчас между ними в этой кухне, залитой ярким полуденным солнцем, было настоящим. Она скажет Бенуа правду, поделится с ним своей печалью. Преподнесет ему свою откровенность, словно подарок.
— Он повесился, — сказала Мари. — В тюрьме.
— Merde, [1] — сказал Бенуа.
Мари подтянула колени к подбородку и уткнулась в них губами. Потом задумчиво поцеловала свою коленку.
— Я тебя понимаю, — сказал он. — Понимаю, что значит такая потеря.
Мари подняла голову и снова посмотрела на него.
— Моя сестра, — пояснил Бенуа.
Он зажег еще одну сигарету. Мари молчала, ожидая продолжения. Кейтлин высунула язык.
— Моя младшая сестренка. Ma petite soeur. [2] Натали. Она покончила с собой.
Теперь они не улыбались. Небо, как будто в унисон с их настроением, тоже вдруг затянуло тучами. Мари так никогда и не узнала, что заставило Хуана Хосе свести счеты с жизнью. Ей казалось, что этот его поступок что-то сломал в ней, сломал навсегда. Она пообещала, что дождется его. Она сказала это прямо и ясно.
— Она была поэтессой, — продолжил Бенуа. — Такой хрупкой, чувствительной.
— Я! — выкрикнула Кейтлин. — Говори со мной! Я, я, я!
— Ты, — кивнул Бенуа.
— Я! — снова выкрикнула Кейтлин.
— Ты, — сказала Мари.
Кейтлин швырнула пустую миску из-под макарон с сыром на пол. Миска загрохотала, но не разбилась.
— Послушай, ma petite, [3] — сказал Бенуа. — Я могу обедать с тобой и разговаривать с Мари. У нас очень интересный разговор. Кури свою морковку, пей яблочный сок и тихонько слушай. Как хорошая девочка.
Он дал ей красную детскую кружку с носиком.
— Я! — Кейтлин бросила кружку на пол. — Я!!
Ее маленькое личико покраснело.
Эта вспышка гнева впечатлила Мари. У Кейтлин вполне была причина разозлиться. Бенуа вторгся в ее личное пространство. Может быть, она и не понимала, о чем они с Мари разговаривают, но была достаточно проницательна, чтобы начать ревновать.
Бенуа Донель смотрел на Мари оценивающе, впитывая новую информацию о ее прошлом, и одновременно любовался ею нынешней, в короткой красной юбке и откровенной белой майке, открывающей пышную грудь. Их влечение друг к другу было сильнее, нежели грусть.