В комнату вошли полковник и миссис Форестер. У них был притворно домашний вид, который часто напускают на себя люди, гостящие в загородных домах. Полковник пришел в восторг от затеи Найджела и долго рассыпался в одобрительных восклицаниях, покуда в тарелке стыла овсянка. Жена вернула его к действительности.
— Очевидно, — сказала она, бросив мрачный взгляд на Хилари, — таким образом их удерживают от баловства.
Для Трой осталось загадкой, что же на самом деле миссис Форестер думает об эксперименте Хилари с убийцами.
— Крессида и дядя Берт приезжают поездом в три тридцать в Даунлоу. Я собираюсь их встретить, если, конечно, меня не потребуют в библиотеку.
— Не потребуют. Нам хватит утреннего сеанса.
— Освещение изменилось, да? Из-за снега?
— Наверное, изменилось. Посмотрим.
— Какого сорта портреты вы пишете? — грозно осведомилась миссис Форестер.
— Исключительно хорошего сорта, — несколько язвительно ответил ее племянник. — Вы находитесь в обществе знаменитости, тетя Гертруда.
К радостному изумлению Трой, миссис Форестер скорчила уморительно-тупую рожу и подмигнула.
— Какие мы важные, — пропела она.
— Ничуть, — сердито отозвался Хилари.
— Безнадежно спрашивать меня о том, что я делаю, — усмехнулась Трой, — потому что я совсем не умею говорить о своих работах. Если прижать меня к стенке, то я, конечно, выдавлю что-нибудь, но это будет жуткая белиберда. — И, удивляясь себе, добавила, словно пристыженная школьница: — Каждый рисует как умеет.
— Вы необыкновенно великодушны, — заметил Хилари, помолчав.
— Ничуть, — возразила Трой.
— Ладно! — постановила миссис Форестер. — Поглядим и увидим.
Хилари фыркнул.
— Я рисовал акварели, — вспомнил полковник Форестер, — когда учился в Итоне. Получалось не очень хорошо, но, по крайней мере, я старался.
— В них что-то такое было, — снизошла до похвалы его жена, а Трой неожиданно для себя добавила, что, мол, в жизни не слыхала более точного критического замечания.
Завтракать закончили в относительном молчании и уже собрались встать из-за стола, как в комнату вошел Катберт. Склонившись над Хилари, он живо напомнил присутствовавшим о своем прошлом старшего официанта.
— Да, Катберт, в чем дело? — повернул голову Хилари.
— Омела, сэр. Ее доставят поездом в три тридцать, и человек интересуется, нельзя ли ее забрать со станции.
— Я заберу. Она пойдет на ветку для поцелуев. Пожалуйста, попросите Винсента все подготовить.
— Конечно, сэр.
— Хорошо.
В радостном возбуждении Хилари потер руки и предложил Трой начать сеанс. Приблизительно через час они вышли на искрящийся двор взглянуть, как подвигаются дела у Найджела.