Софья Невзорова медитировала, но никак не могла сосредоточиться. Она занималась медитацией, чтобы хоть немного отвлечься от мирской суеты. Восточные благовония распространяли расслабляющий аромат. Соне вспомнилось, что в Китае в состав палочек для медитации входит, помимо всего прочего, опиум. «Какая пошлость! — возмутилась про себя Сонечка. — Вспоминать сейчас о проблеме борьбы с наркотиками!»
Соне удалось-таки сосредоточиться на собственном Атмане. На этот раз она решила остановиться на медитации Смысла, которая в первой своей фазе, помимо всего прочего, предполагает интенсивную работу разума. Быть может, на этот раз ей удастся постичь Смысл? «А что это такое вообще? — спросила себя Соня. — Вот что имеет смысл для меня? Устроиться в театр, и чтобы меня непременно взяли на достойную роль. Но имеет ли это смысл, скажем, для соседа двумя этажами ниже, дяди Васи? Скорее, для него больше важен червонец, на который в ближайшем киоске можно приобрести чекушку спирта. Или вот для меня имеет смысл приворожить Олега Рыбака. А для моей бывшей коллеги по работе в театре, Люды Жульской? Рыбак ей никогда не нравился. Она его всегда презрительно называла «мусором», чем вызывала у меня страшную обиду. Поэтому я не любила ее. А Володя Крадов, тоже актер, очень даже любил Люду. Так имеет ли тогда смысл любить Люду или не любить?»
Древние индийцы говорили, что не имеет, так как все это — Сансара. Но они стремились достичь Нирваны, а раз стремились, значит, видели в этом смысл. Тогда для того, чтобы достичь Нирваны, есть смысл понять, что в дилемме «любить Люду или не любить» нет никакого смысла. Однако постигаем мы это через ту же дилемму. То есть в Сансаре есть смысл!
«Значит, смысл есть во всем, и когда я это пойму, то познаю Нирвану!» — продолжала размышлять Соня, вдыхая таинственный запах, исходящий от дымящейся палочки.
Ей вспомнились слова из песни Бориса Гребенщикова: «А если поймешь, что Сансара — Нирвана, то всяка печаль пройдет!» В этот миг Соня наконец постигла давно вызубренную истину, что Атман, то есть чувство собственного «я», у нее ничем не отличается от Атмана всех живых, да и неживых существ в мире, включая сам Абсолют, и это единственное, что вечно и постоянно, а все остальное — преходяще и изменчиво и потому бессмысленно.
И тут до ее уха донесся скрип, смысла в котором актрисе отыскать не удалось. «Сансара!» — с грустью подумала Соня и открыла глаза. Ароматическая палочка почти истлела. Дверь в обитель медитации была приоткрыта. В комнату въезжала на инвалидном кресле мама. Со стороны гостиной доносился режущий уши, никак не сочетающийся с Путем Просветления звук. Отчаянно трезвонил телефон.