– Не будем уточнять, – поспешно перебила его женщина.
– Одно маленькое уточнение я все же хотел бы получить… Если позволите…
Людмила кивнула.
– Как по-вашему, рыбка не сорвется с крючка?
Стерлигова пожала плечами. Но это движение, короткое, энергичное, и вместе с тем удивительно женственное дало понять Костомарову, что девяностокилограммовая «рыбка» из петербургского управления финансовой разведки, чьи прямые плечи раздвигали сейчас бухую толпу, никуда не денется. Крепко заглотила крючок с наживкой.
В мужчинах, с которыми разговаривала Людмила Стерлигова, Иван Гайворонский без труда определил сотрудников службы безопасности Стена-банка. В другой ситуации он бы обратил на это внимание. Но не сейчас.
Другая парочка, случайно оказавшись в поле зрения, сразу приковала внимание бывшего опера из УНОНа [40] . Он срисовал их влет, сомнений не было – Ноздря и Чуй, наркодельцы из сопредельного государства.
В бывшей братской республике, а ныне суверенном государстве, где плантации конопли, эфедры и мака занимают миллион гектаров, имена этих бравых ребят были хорошо известны. Ещё во времена Советского Союза каждый из них контролировал по солидному участку в Чуйской долине, куда устремлялись за добычей наркокурьеры из других республик… И теперь шести тысяч тонн чуйской конопли хватает на всех заготовителей СНГ. Тем более, войсковые операции с привлечением вертолетов, как в былые времена, против них теперь не проводятся.
Ноздря и Чуй (первый был русским, второй казахом) поднялись и разжирели. Сами они больше на чуйских «планах» не отсвечивали, переключившись на международные проекты, но по-прежнему работали парой. Последний раз мелькнули в Саратове весной этого года, закупив полсотни тонн разной химии, причем кредит брали в Стена-банке.
Иван Гайворонский, запоздало узнав об этом, посоветовал председателю правления банка сразу считать кредит невозвратным…
Быстро прокрутившись в голове Ивана Гайворонского, эта информация заставила его встряхнуться, забыв о косичках Бантика, бюсте Сорвиголовы и ароматной шведской водке «Аква вита» на столе. Образом его жизни – и выживания – была тотальная недоверчивость, способом существование – проникновение в чужие секреты. Решительность, подвешенный язык и располагающая внешность позволяли добиваться цели.
Плюс соответственное техническое оснащение. Гайворонский давно обзавелся необходимым арсеналом «рыцаря плаща и кинжала». В его небольшом кожаном кейсе всегда наличествовал широкополосный сканер, позволявший прослушивать эфир в диапазоне от служебных радиостанций до радиотелефонов, набор микрофонов – «закладок», несколько оптических приборов. На неотложный случай был комплект моментального реагирования «Спутник».