– Остановите машину. Мне надо купить фрукты.
В тихой улочке у парка Победы призывно светилось оконце ночного магазина, больше похожего на ларек. Токмаков затормозил, сдал назад, подъехал к «точке».
– Отвернитесь, – озадачили его новой командой.
За время короткого знакомства Вадим понял, – с колоратурным сопрано лучше не спорить. Тем более, он с успехом мог наблюдать за пассажиркой в панорамное зеркало заднего вида. Мало ли что в голове у этой певички? Какие тараканы?
В голове у сопрано оказались деньги. Точнее, в шляпе, похожей на цветочный горшок, – нехилая пачка валюты, тысяч на пять, если купюры были сотенными.
Вадим быстренько опустил глаза, мысленно присвистнув. Так вот в чем может быть причина налета! Певица и ее коллеги – прямиком с забугорных гастролей, где они всласть оттянулись на тучных нивах, щедрых долларами и «евриками».
– Сто евро на «деревянные» не поменяете? – спросила Заболоцкая, на этот раз припрятав деньги в более надежном месте – на просторах своей внушительной груди.
– Увы…
– Да ладно, они и такими возьмут. Я быстро.
В том, что они возьмут «такими», у Вадима не было ни малейшего сомнения. Приглядевшись, он заметил за стеклом ларька картонку с символом американской валюты и на версту заметным словом «золото».
На всякий пожарный не мешает запомнить это местечко. Вдруг приспичит поменять шило на мыло, часы на трусы.
Хотя почему-то Вадим подозревал, что у ларька нет лицензии Центробанка России на операции с иностранной валютой.
Заболоцкая вернулась с тяжелым пластиковым пакетом:
– Больному нужны фрукты и соки.
– Если вы о Дим Димыче, то он предпочитает колбасу и белое хлебное вино.
– Какое?
– Белое хлебное. Сиречь водку. Как потомок запоржских казаков.
– Приобщая людей к высокому искусству, я помогаю им избавиться от вредных привычек.
Заболоцкая загрузилась в машину, осевшую на рессорах. Вадим подумал, что Дим Димычу достанется редкий экземпляр, который достойно пополнит его коллекцию. Старый охальник неизменно фотографировал дамочек, попавших в его сети, и всегда голышом. Среди этих многочисленных «ню» Вадим однажды углядел свою хорошую знакомую, и всегда боялся увидеть Машу.
Морально-этические нормы Дим Димыча не волновали. В ответ на пуританские замечания Вадима он неизменно отвечал стишком, сочиненным журналистами военной газеты «На страже Родины», где когда-то работал фотокорреспондентом: «Из любви не делал я секрета, и о том, как женщин брал я в плен, знает член Военного совета [23] , а не только мой усталый член!»
– Ну, почему мы стоим, уважаемый? – подала голос с заднего сиденья грядущая фотомодель.