Эта просьба вызвала у него по крайней мере хоть какую-то реакцию – он слегка приподнял бровь.
– Я вам не нянька, амира. – Арабское слово, обозначающее «принцесса», было произнесено с насмешливыми нотками.
– А я не ребенок.
– Я здесь для того, чтобы вернуть вас жениху. После того как вы завтра увидите Эйфелеву башню, мы полетим обратно в Умарах. Вы вернетесь во дворец, и я передам вас во всемогущие руки великого шейха.
Выражение его лица повергло ее в отчаяние – оно было пустым, но суровым.
– Но… – Изабелла откусила еще один кусочек гамбургера, пытаясь не заплакать. Только не перед Адхамом. Иначе он мог подумать, что она действительно была маленьким глупеньким ребенком, который сам не знает, чего хочет.
Хотя это было почти правдой. Она действительно не знала. И сейчас поняла это. Она не знала ни того, что ей нравится, ни того, что ей не нравится, ни каковы ее нравственные ценности. Она любила только то, что ей говорили любить. А говорили ей то, что было для нее лучше всего.
Она ужаснулась при мысли о том, что может совершенно потеряться, если в ее жизни все изменится – окружающая обстановка, люди. Это было еще одной причиной, почему ей было нужно время – время на поиски себя.
Глубоко вздохнув, Изабелла попыталась улыбнуться. У нее было мало времени, чтобы выработать план, и она не могла поставить под угрозу такое хорошее начало – он не должен был заподозрить ее замысла.
– Я устала, – сказала она. И это было правдой.
– Вы можете лечь в комнате для гостей, – произнес Адхам, указывая на дверь напротив открытой гостиной.
Она положила остатки ужина на вощеную бумагу, сказав, что у нее пропал аппетит, и встала, пытаясь поднять свой розовый чемодан.
Адхам наклонился и положил руку на чемодан – поверх ее руки. Прикосновение обожгло ее, и пламя разлилось по телу. Изабеллу поразило, насколько горячей была его кожа.
– Я сам, – бросил он, поднимая чемодан. Его рука была все еще поверх ее. – Это называется благородством, а не прислуживанием.
По лицу разлилось тепло, в висках застучала кровь.
– Я не знала, что вы считаете себя благородным рыцарем.
– Вообще-то я не считаю себя таковым. Хотите позвонить родителям? Сообщить им, что вы в безопасности?
– Нет. – Изабеллу снова кольнуло чувство вины.
По слегка вздернутой брови она поняла, что он не одобряет ее решения. Ну что ж, хорошо. Пусть обращается со своими родителями так, как хочет, а она будет обращаться со своими, как хочет она.
Адхам поставил чемодан прямо за порогом комнаты для гостей, не переступая его.
– Тогда я сам им позвоню. Ванная комната вон за той дверью. Если что-нибудь понадобится, дайте знать.