Оно и понятно. Если журналистка все-таки настоящая, надо держать ухо востро. Может ли кто-нибудь заранее определить, что от нее уйдет в Сеть, какие тексты и ролики?
– Я буду задавать разные глупые вопросы, словно впервые услышала о зувемби. Вы не поверите, но среди наших зрителей есть много таких, кто и в самом деле ничего об этой болезни не знает. А я обязана их просветить.
Я ухмыльнулся.
Известны нам эти приемчики. Удобная отмазка для прикрытия невежества.
– И еще, – добавила журналистка. – Хорошо бы, ваши подчиненные стали держать себя так, словно меня с вами нет. Естественно, понимаете?
– А зачем она вам, эта естественность? – спросил Федор.
– Я хочу почувствовать атмосферу, так сказать…
– Понятно. Вот как, значит… ага. Ладно, тогда принимаемся за атмосферу. Слышали, ребята?
И не чувствовалось в его голосе никакого подвоха. Он отдал приказ, выполнил пожелание гостя.
А я представил, как эта журналистка сидит у себя дома, в своей Португалии, лениво развалившись в удобном шезлонге, разглядывает наши физиономии на экране, и мне сразу захотелось чего-нибудь отчебучить.
И пока я прикидывал, что следует сделать, Тонго сел на диване поудобнее. Все еще глядя в читалку, он почесал себе ляжку. Кожа у него плотная, черная, и на все логово было слышно, как его здоровенные ногти ее царапают.
Реакция была чуть ли не мгновенной.
– Фу… – послышалось из платформы. – Но не до такого же…
– Понятно, – сказал Федор. – Не до такого… Слышали? В общем, приказываю отвечать на все вопросы и вести себя естественно, но до определенных границ.
Он вернулся на диван и снова принялся за укрепиловку. Тонго едва заметно пожал плечами и продолжил читать. Марек с Хасаном вплотную занялись «Чапаевым», с оглушительным треском сшибая шашки с доски, то и дело издавая крики «Ножницы!», «Моя очередь бить!», «А я тебе так!». Я же, несколько разочарованный тем, что развлечение закончилось слишком быстро, вытащил сборник судоку. Есть у меня теория, что работу мозга надо стимулировать, а они вроде бы этому помогают.
Я открыл сборник, машинально взглянул на Федора и вдруг заметил, как тот мне подмигнул, а потом демонстративно отвернулся.
Стало быть, с гостьей нашей не все ладно, подумал я. Мало ли какие у нее там надежные документы? Конечно, подделать их трудно, ибо уровень у них чуть ли не правительственный, но возможно. Я знаю случаи. А может, Федор в этот раз наконец-то дал маху? Время покажет…
Я отложил судоку и налил себе стакан нашего любимого пойла. Пересев в самый дальний угол, на кушетку, принялся наблюдать за журналисткой.