Эмили вдруг подумала, что ей понадобится Джордж.
— Так что ты говорил о социальной реформе? — спросила она.
Может, муж почувствовал ее печаль, а может, просто продемонстрировал свои хорошие манеры.
— Брэнди Балантайн говорил о социальной реформе, — объяснил он. — Эти отвратительные события в Девилз-акр произвели на него очень сильное впечатление. Я думаю, он действительно намерен что-то предпринять.
— Джордж, что за люди ходят в Девилз-акр, — вырвалось у нее, — в такие дома, как у Макса?
— Знаешь, Эмили… я не думаю… — К ее изумлению, выглядел он так, будто ему не по себе и, несмотря на все его здравомыслие, неудобно обсуждать с ней эту тему.
Глаза Эмили широко раскрылись.
— Ты туда ходишь, Джордж?
— Нет, не хожу! — Такое предположение потрясло его до глубины души. — Если бы меня интересовали подобные заведения, я бы пошел на Хеймаркет или… Черт, но в Девилз-акр не пошел бы никогда.
— А что бы ты подумал обо мне, если бы туда пошла я? — спросила Эмили.
— Не говори глупостей. — Ее вопрос он не мог воспринять серьезно.
— Там должны быть женщины, — пояснила она, — или там не было бы борделей. — Она словно забыла эвфемизм для подобных заведений.
— Разумеется, там есть женщины, Эмили, — ответил Джордж, объясняя терпеливо, как ребенку. — Но эти женщины… что ж, это женщины, с которыми мужчина не стал бы ничего делать, кроме как…
— Совокупляться, — решительно закончила Эмили, опустив еще один эвфемизм.
— Именно. — Джордж порозовел, но она решила, что вызван румянец смущением за мужчин в целом и не является признанием личной вины.
Эмили прекрасно понимала, что ее супруг не всегда может служить эталоном, но ей хватало ума не наводить справки. Любопытство не приносило ничего, кроме неприятностей. Насколько она могла судить, он сохранял ей верность после свадьбы, и на большее она, собственно, рассчитывать и не могла.
Эмили улыбнулась ему с искренней теплотой.
— Но Бертрам Эстли ходил.
Тень накрыла глаза Джорджа, на лице отразилось замешательство.
— Странно, — пробормотал он. — Я не думал, что ты будешь этим интересоваться, Эмили. Все это так грязно… Я не возражаю против твоего участия в расследованиях Шарлотты, когда они достаточно респектабельны… если уж ты без этого не можешь. — Он знал, в каких пределах мог употребить власть, не вызывая отрицательных эмоций, и он терпеть не мог их вызывать. — Но я не думаю, что ты должна влезать в некоторые преступления. Тебя это только огорчит.
Внезапно Эмили захлестнула волна теплых чувств к Джорджу. Он на самом деле тревожился о ней: знал мир, который она начала открывать для себя, его пороки и извращения. Не хотел, чтобы она прикоснулась к этому миру, а он навредил ей.