На следующий день Кристина приехала на ленч к родителям, но отказалась поехать с Огастой в гости. И Балантайн оказался в гостиной наедине с дочерью. Камин пылал, комнату заполняли приятное тепло и мерцающий свет. Все казалось таким знакомым и неподвластным времени, словно перенеслось сюда из лет его юности и даже детства, когда теплые чувства воспринимались как само собой разумеющееся.
Он откинулся на спинку кресла и смотрел на Кристину, которая стояла у круглого столика на резных ножках. Красивое лицо: изящные черты, полные губы, широко посаженные глаза, сверкающие волосы, фигура, как у девушки, в модном платье. Странная смесь ребенка и женщины… может, в этом причина ее очарования? Конечно же, ей хватало воздыхателей и до Алана Росса. И, если судить по тем балам и званым обедам, на которых он видел ее, недостатка в них она не испытывала и сейчас, даже если они вели себя более скромно.
— Кристина?
Она повернулась и посмотрела на него.
— Да, папа?
— Ты знала сэра Бертрама Эстли, не правда ли, — он обошелся без вопросительных ноток, потому что не принял бы отрицательного ответа.
Дочь стояла лицом к нему, когда говорила, но при этом разглядывала кружевную салфетку, которая лежала на столике. Тема тривиальная, не стоящая того, чтобы затевать разговор.
— Немного. В светском обществе время от времени приходится встречаться со всеми. — Она не полюбопытствовала, почему он упомянул Берти.
— Каким он был человеком?
— Приятным в общении и обходительным, насколько я могу судить, — ответила Кристина с легкой улыбкой. — Но очень обыкновенным.
Говорила она с такой уверенностью, что генерал не мог не поверить ей. И однако, он знал, что вращается она в кругах, где кротость и бесхитростность не в цене. В ее возрасте он был куда более наивным… возможно, и теперь ничего не изменилось?
— А как насчет Бью Эстли?
Она на мгновение замялась. К щекам прилила кровь, или причина в отблесках каминного огня?
— Обаятельный, — ответила она бесстрастным голосом. — Очень общительный, хотя должна признать, что не так уж хорошо его знаю. Так что суждение мое поверхностное. Если ты ждешь от меня глубокомысленной оценки, папа, боюсь, мне придется тебя разочаровать. Я понятия не имела, что сэра Берти отличали извращенные вкусы. Я нисколько не сомневалась, что он нацелился на эту глупышку Вулмер и собирается жениться на ней. И поскольку ни о деньгах, ни о знатном происхождении речь не шла, мне представлялось, что причина — в физическом влечении. — Она посмотрела на отца. — Извини, если шокирую тебя. Иногда я нахожу, что ты невероятный ханжа!