Самая религия давала исход подавляемым физическим потребностям и питала любострастие, развивавшееся в снедающую и сжигающую болезнь.
Монах, осыпающий лобзаниями руки богоматери, отшельница, покрывающая поцелуями ноги Иисуса, беседующего с Марией, — они, сами не сознавая того, своими действиями выражали ту душевную бурю, которую вызывал в них вид всякой красивой женщины и всякого привлекательного мужчины.
Спасаясь от разврата, они предавались самому разрушительному и неестественному разврату».
Были в Ленинградской духовной семинарии и академии драчуны, скандалисты и интриганы. Однажды в «родительскую субботу» после окончания заупокойной службы и панихиды, все приношения верующих — кутью, печенья, яйца, булки и прочее — в больших тазах и на подносах перенесли в трапезную и поставили на столах. Было уже 4 часа дня, когда братия пошла на обед. Еще до начала предобеденной молитвы наиболее жадные и проголодавшиеся (в религиозные праздники, когда все слушатели академии должны присутствовать на богослужении, завтрака не бывает и вообще есть с утра запрещается) кинулись хватать из тазов и подносов что попадет под руку. В трапезной стоял шум, как при погроме. Алферов хотел схватить большое яблоко, но то же яблоко понравилось и Дедковскому. Алферов перехватил, а Дедковскому сунул в карман раздавленное яйцо. Последний схватил пригоршню кутьи и впихнул ее в карман сопернику. Алферов сильно толкнул под бок Дедковского. Но тут вошел инспектор, прикрикнул, и шум прекратился. Зазвенел звонок. Пропели молитву и снова набросились на стоявшие на столах приношения христиан. Наконец будущие иереи и иеромонахи насытились «земных благ» и пропели «Благодарим тя, Христе…» Однако Дедковский, забыв о заповеди любить не только ближних, но и врагов своих, согласно другой заповеди — «око за око и зуб за зуб», — решил отомстить Алферову. Размахнувшись, он изо всей силы так ударил Алферова в переносицу, что тот полетел вверх ногами, вдребезги разломав стул. Окровавленного Алферова подняли и повели к фельдшеру, а Дедковского — к инспектору.
Мелкие же драки бывали очень часто. А интриговали и скандалили будущие служители божьи ежедневно. И хотя, правда, противники почти всегда примирялись и лицемерно троекратно лобызались, но на следующий день обычно все начиналось снова и нередко в более острой форме.
Студент семинарии Козачевский умудрялся уходить после обеда в город и стоять с протянутой рукой у магазинов. Предварительно переодевшись в рваную одежду и объявив себя только что вышедшим из больницы, он просил «копеечку» на пропитание (в то время как был обеспечен всем необходимым и получал в месяц 200 рублей стипендии!) Наконец он попал в милицию и был разоблачен. Однако будущий пастырь ничуть не устыдился своего поступка. Наоборот! В ответ на насмешку Козачевский набросился на студента Ананько с кулаками.