Следует сказать, что я не встретил поддержки ни среди молодых, ни среди старых священнослужителей. Даже мой бывший друг священник В. Лесняк, с которым мы четыре года просидели за одним столом в духовной академии и который хорошо знал мою неподдельную религиозность, тоже нашел, что я излишне «ревную по боге».
— Зачем тебе эта борьба? — говорил он. — Каждый должен спасаться как может. Ведь Ломакин, Тарасов, Медведский, Румянцев, Лукин и прочие шутя свернут тебе шею.
— Нет, извини! — возражал я. — Девиз «спасаться кто как может» можно отнести к простым верующим. А ведь мы избраны самим богом быть светом миру, солью земли, городом на верху горы, мы должны показывать пример, идти впереди стада Христова, а не плестись позади стада, должны водить пасомых на место злачно, а не в пустыню, поить их живою водою слова божия, а не соленою, — горячился я.
Но все-таки Лесняк оставался при своем мнении, что каждый будет отвечать за себя на «том свете», а здесь не стоит «дразнить гусей».
В целях повышения религиозного сознания и нравственного совершенствования верующих я усердно проводил работу среди прихожан: ближе знакомился с ними, совершал индивидуальную исповедь, а не общую, вел душеспасительные беседы, произносил плановые систематические проповеди в церкви (чаще вечерами после «акафиста») о взаимоотношениях верующих с богом и своими ближними, о любви к ближним, о молитве вообще, о молитве «Отче наш…», о 9 заповедях блаженства, о 10 заповедях «закона божия» и т. д. Но потом убедился, что это напрасный труд. Я безотчетно начинал сознавать, что все эти заповеди и заветы устарели, что они чужды современному человеку. Эту мысль я усиленно отгонял от себя, не хотел соглашаться, что религия отжила свой век и теперь является тормозом в развитии науки и культуры.
Как-то между священником Александром Денисюком и мною зашел богословский спор. Бывший псаломщик, окончивший еще до революции духовное училище, Денисюк, как оказалось, не допускал к причастию невенчанных женщин. Доходило до курьезов: он не исповедовал даже вдов, давным-давно оставшихся без мужей, но не венчавшихся в свое время. Я доказывал, что такая строгость неразумна, поскольку вплоть до X века церковный обряд венчания не был обязательным для всех. Точнее: венчание первоначально (в течение веков) было привилегией царей, царских фамилий и высших аристократов. И только в X веке византийский император Лев VI в своих законодательных новеллах предписал всем вступающим в брак гражданам Византийской империи обязательно принимать церковное венчание. Но Денисюк и слушать не хотел, усматривая в моих аргументах ересь. Свое же мнение он подтверждал единственной ссылкой на практику своего знакомого протоиерея Петра Чеснокова из Новгородской области.