Отряд был в ста метрах от них, и Диана заметила скакавшего впереди человека. В его манере держаться и осанке было особое изящество и такая значительность, что она догадалась: этот юноша — почти ребенок — повелевает цевенами. У нее появилась твердая уверенность, что этот царственный мальчик в широкой черной шляпе — Страж, ставший мужчиной и почитаемый своим народом. Она подумала о Люсьене. Разрозненные события — похищение детей, знаки, горящие на пальцах, зыбкая граница между жизнью и смертью, убийства, пытки — начали складываться в общую картину. Но сейчас ей это было безразлично. В сердце вихря, в гуще восставшего из мертвых народа для нее забрезжила надежда…
Всадники остановились синхронно, как море у границы берега. В двадцати метрах от Дианы. Она шагнула вперед. Олени тянули к ней шеи, почувствовав соль на мокрых от слез щеках. У нее почти не осталось сил, она едва держалась на ногах и спрашивала себя, на каком языке заговорить с ними.
Это не понадобилось.
Юноша-предводитель жестом указал ей на оседланного большеглазого оленя.
Огромный отряд тронулся в путь к отрогам гор. Олени послушно перешли на шаг, и караван очень скоро добрался до груды галечника, миновал подлесок и густые кусты, обогнул последние деревья, и взорам людей открылась синеватая тундра. Кортеж выехал на широкое, заросшее жесткой травой плато, окаймленное гранитными валунами. Десятки мужчин и женщин устанавливали палатки.
— Юрты, — прошептал ехавший рядом с Дианой Джованни. — Цевенские. Никогда не думал, что однажды увижу их наяву.
Олени брели к загонам, которые строили из березовых бревен другие члены племени. На деревянных жердях сушились оленьи кишки и пузыри — так развешивают на веревках простыни. Диана ехала, отдавшись на волю своего оленя. Она дрожала, кожа покрылась кровавыми корками, ожог горел огнем, холод невыносимой болью терзал измученное тело.
Она была потрясена. Цевены. Народ, появившийся из ниоткуда, из-за окутанных туманом горных вершин. Их лица были широкими, угловатыми, морщинистыми. Ветер и холод задубили кожу, сделали свое дело и браки внутри небольшой общины. Все — мужчины, женщины, дети — были одеты в темные кафтаны, лиловые или цвета индиго. Многообразие головных уборов — шляпы гаучо, ушанки, фригийские колпаки, шлемы — подчеркивало общность явившихся на помощь Диане людей.
Когда они добрались до центра становища, женщины заставили Диану спешиться. У нее не было сил сопротивляться, и она прошептала Джованни на прощание:
— Не беспокойся…
Цевенки повели ее к юрте у подножия скалы. Внутри было очень просторно, пол устилала трава, по кругу стояли заросшие мхом камни. Диана подняла глаза: на кольях висели куски замороженного мяса, справа на дощечках из коры были разложены венки из конского волоса, птичьи гнезда, связка маленьких оленьих челюстей. Заметила Диана и странные черноватые артефакты, похожие на лапы и пенисы животных.