Но когда они арестовали цевенских шаманов, я решила действовать. За два года соотношение сил между мной и остальными исследователями полностью переменилось. Один за другим они влюблялись в меня, несмотря на все их безумие и жестокость. Я учила их французскому. Выслушивала пьяные откровения. Дарила крупицы нежности. В том аду я была для них предметом обожания, уважения и поклонения.
Диана представила себе славянских палачей, и мать показалась ей безумной Горгоной.
— Я убедила их, что они ничего не добьются своими кровавыми методами, что единственный способ добиться могущества — это пройти посвящение самим. Я знала, как убедить Талиха помочь нам…
Диана грубо перебила мать:
— Не верю. Вы убиваете сибирских колдунов, бросаете в застенок Талиха, сжигаете всех его братьев, а ты уверяешь, что, стоило тебе пококетничать с ним в камере, и он согласился выполнять приказы? Твоя история — вранье от первого до последнего слова.
Сибилла поморщилась:
— Ты недооцениваешь мои прелести, дорогая. Но ты права: я ошиблась в расчетах. К тому моменту у Евгения уже созрел другой план.
— Какой план?
— Имей терпение. Будем следовать хронологии событий.
Приверженец хронологического изложения событий Поль Саше снова вступил в разговор:
— В конце апреля мы освободили Талиха и цевенских шаманов. Их было девять человек. Мы собрались здесь, в этом самом зале. Я и сегодня как наяву вижу их исхудавшие лица, шершавую, как кора деревьев, кожу, черные обтрепанные комбинезоны. Все вместе мы составили круг. Можно было начинать сбор.
— Сбор?
— По-цевенски — илук, — вмешалась Сибилла. — Религиозный совет, наподобие Собора епископов в Ватикане, только тут вместо них были шаманы. Самые могущественные шаманы Монголии и Сибири. Мы находились в каменном кольце: цевены назвали нашу встречу «каменным святилищем».
В Джованни проснулся этнолог.
— Как проходило посвящение? — спросил он. Сибилла одарила итальянца презрительным взглядом.
— Узнать секрет — значит шагнуть за черту, а раскрыть его — вернуться обратно. Шаманы обучали нас в лесу. Мы расстались с человеческими привычками, забыли человеческую речь, кормились сырым мясом. Тайга проникла в нас, разорвала на части, уничтожила. Тот опыт стал подлинной смертью, но в конце испытания мы вернулись к жизни, наделенные невероятным могуществом.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Диана.
— Инициация позволила каждому из нас максимально развить свой дар.
Диану снова била дрожь. Холод и жестокая правда отравляли ей кровь. Она знала, что на этой стадии тело остывает на градус за три минуты. Неужели они все замерзнут до смерти? Она спросила: