— Кажется, я вас забавляю, мадам… — проговорил гипнолог.
Диана сглотнула слюну:
— Видите ли… Я не ожидала встретить…
— Кого-то столь живописного?
— Пожалуй… — Она смущенно улыбнулась. — Прошу прощения. Мне сегодня досталось, вот и…
Она замолчала, не договорив. Врач принялся крутить в руках пресс-папье из черной камеди.
— Внешность старого волшебника играет против меня. Но я рационалист, а гипноз — самая рациональная вещь на свете.
Диане показалось, что его речь звучит уже не так гортанно. Или она просто начала привыкать? Обаяние Саше надвигалось на собеседника, как прилив, неотвратимый и всемогущий. На стенах висели групповые фотографии в рамках: на каждой на повелителя — им, конечно, был Саше — с обожанием взирала самая очаровательная из учениц. Не зря Шарль назвал его вожаком стаи.
— Чем я могу быть вам полезен? — спросил он, аккуратно ставя пресс-папье на место. — Шарль предупредил меня о вашем звонке.
Диана напряглась:
— Что именно он вам сказал?
— Ничего конкретного, но объяснил, что вы ему очень дороги. И что с вами следует обращаться очень… бережно. Повторяю свой вопрос: чем я могу вам помочь?
— Сначала мне нужно кое-что выяснить о гипнозе.
— Я весь внимание…
— Возможно ли закодировать человека, чтобы он совершил поступок против собственной воли?
Психиатр опустил руки на хромированные подлокотники, и Диана заметила у него на пальцах несколько колец с бирюзой, аметистом и рубином.
— Нет, — возразил он. — Гипноз никогда не взламывает сознание. Все эти истории о закодированных убийцах и женщинах, которых изнасиловали, — глупые выдумки. Пациент всегда может противостоять врачу. Его воля остается свободной.
— Но… как насчет усыпления? Вы можете гипнозом усыпить человека?
Саше округлил губы, и бакенбарды повторили это движение.
— Усыпление — совсем другая проблема. Речь идет о состоянии забытья, близком к гипнотическому трансу. Да, мы способны погрузить человека в сон.
— А на расстоянии? На такое вы способны?
— Что значит — на расстоянии?
— Вы смогли бы запрограммировать человека, чтобы он уснул через какое-то время после сеанса внушения, когда вас даже не будет рядом?
— Да, — признал врач. — Для этого понадобилось бы повторить заданный на сеансе условный сигнал.
— Какого рода? — спросила Диана.
— Мадам, я не очень понимаю, к чему все эти вопросы?
— Ответьте, прошу вас.
— Ключевое слово. На сеансе мы закладываем его в глубь бессознательного и соединяем с состоянием сна. Позже бывает достаточно произнести это слово, чтобы реактивировать установку.
Диана вспомнила слова Вуловича: «Когда думаю об этом, одно только и вижу… Зеленый цвет… Хаки… Военный…» Она спросила: