— Как бы мне не напортачить в отношениях, вскоре пираты вниз пойдут, а за ними отряды торговых домов Ганзы.
— То не беда, Андрей Федорович, — поглаживая окладистую бороду, задумчиво произнес духовник, — Ярославль тебе все простит, а что захочет взамен, нам неведомо.
— Я другого понять не могу, — Норманн небрежно пододвинул ногой кресло, — для Новгорода на Руси нет ничего тайного, а отец не предупредил ни словом, ни полсловом.
Некоторое время оба молча осматривали гостевую палату. На стенах развешены шелковые китайские ковры, под ними традиционные диваны с полудюжиной кресел. Персидская ковровая дорожка расчертила комнату на зону отдыха и место деловых разговоров. Четыре высоких канделябра с широкой медной подставкой обещали вечером достаточное освещение.
— Иван Калита одной ногой уже в могиле, — словно раздумывая вслух, тихо произнес Иоанис, — ярославскому князю необходима поддержка.
— Война? Рюриковичи ринутся силой доказывать свое старшинство?
— Вероятнее всего, так и будет, — вздохнул духовник и сделал неожиданный вывод: — А всему ты виновен.
— Я? — изумился Норманн. — Они дерутся за Московский стол, а я виноват! Нет, уважаемый Иоанис, меня к этой сваре не пристегивайте!
— А кто, по-твоему, виноват? Митрополит не молился об изгнании с Итиля половцев и персов на монголов не натравливал.
— При чем здесь кочевники? Они мирно пасут свои стада и радуются сытому куску у костра!
Иоанис с минуту озадаченно смотрел на князя, затем прошептал молитву, перекрестился и сказал:
— Мало ты, Андрей Федорович, о жизни знаешь, в кочевых племенах нет личной собственности. И о причастности к Рюрику князья давно забыли, сейчас все равняются на родство с Чингисханом.
— Наши-то князья с чингизидами с какого боку? — озадаченно спросил Норманн. — Они все русичи.
— Все, да не все, — усмехнулся духовник, — сейчас каждый из них мнит себя потомком Чингисхана.
— Ты говоришь о невозможном! Рюрикович не может превратиться в монгола!
— Эх, князь Андрей, князь Андрей, степняки ведут древо рода по женской линии.
— Как израильтяне?
Иоанис внимательно посмотрел на князя и ответил:
— Первенство матери сохранилось у многих народов.
Норманн немного поелозил в кресле — неожиданно для себя он нашел источник нужных сведений. Не сомневаясь в ответе, спросил:
— Князь Иван Калита чингизид?
— Московский князь приходится племянником хану Узбеку, — поощрительно улыбнулся духовник.
— А другие, ну, там, тверской или смоленский князья? — продолжал допытываться Норманн.
— До смоленского князя никому не дотянуться, он ведет свою линию от Джучи, и киевский князь считает родство от отца Батыя. Тверские князья в ровне с московскими, только по Удегею. Что касается суздальских князей, те старше Узбека, но в Золотой Орде у них слабая родня.