— Возможно, был не один нападающий, — предположил начальник полиции. — Зейн своими угрозами достал многих, они решили объединиться и отомстить ему. Хотя… трудно представить, чтобы наши горожане сговорились и методично уничтожили Блэка.
— Или желающие его убить встретились случайно, в одном и том же месте и в одно и то же время.
— Вполне вероятно, — отозвался доктор. — Блэк скандалил в баре, это могло переполнить чашу терпения людей, и они расправились с негодяем.
— Не так уж он и скандалил! — возразил Уэс. — Так, побушевал немного, и мы выставили его вон.
Перед мысленным взором Фина промелькнуло испуганное, бледное лицо Джорджии Латс, ее отчаянные попытки удержать уходящего мужа… И тут же возник образ Фрэнка, услышавшего о членах своей семьи такое, что…
— Ладно, ребята, отправляйтесь по домам, — строго сказал доктор Ярнелл. — Встретимся завтра утром, после того как сделаю вскрытие. — И напомнил Фину и Уэсу, когда они уже были в дверях: — Надо, чтобы кто-нибудь сообщил Клиа Уиппл о смерти мужа.
— Конечно, эта почетная обязанность будет возложена на меня, — недовольно пробурчал начальник полиции и спросил мэра: — Поедешь со мной на ферму?
— Разумеется.
Поздно вечером Софи приняла душ, выпила две порции сидра с персиковым бренди и теперь шагала из угла в угол, пытаясь хоть немного успокоиться. Но это ей никак не удавалось, перед глазами снова и снова вставал кошмар: они грузят в багажник мертвого холодного Зейна Блэка, завернутого в старую заплесневелую занавеску для душа… Потом в темноте выгружают из машины, сажают на пригорок, пытаясь придать его позе естественный вид, и быстро отъезжают. Дэви оборачивается и восклицает: «О черт, он все-таки свалился!»
Неожиданно дверь в ее спальню распахнулась, и Дэви крикнул:
— Приехали начальник полиции и твой Гарвард! Хотят с нами поговорить. — Увидев, как Софи изменилась в лице, брат ободряюще добавил: — Держись, все будет хорошо! Не забывай, что в твоих жилах течет кровь Демпси, а мы всегда умели выкрутиться из самой сложной ситуации.
В гостиной на диване с хмурыми сосредоточенными лицами сидели Уэс и Фин, а напротив них стояла Эми. Увидев вошедших, они сухо кивнули, и начальник полиции сказал:
— Надо сообщить Клиа о смерти мужа. Кто это сделает?
— Давайте я! — вызвалась Эми. — Она сейчас в своей спальне. — И через несколько минут вернулась, ведя за собой хозяйку дома.
Софи, глядя на актрису, пыталась угадать, что Клиа думает и чувствует на самом деле, но ей это не удалось. Очевидно, она все-таки была хорошей актрисой и даже сейчас продолжала оставаться ею. Лицо Клиа было испуганным, но в меру, голубые глаза растерянно моргали, но она не изображала убитую горем вдову, не рыдала и не заламывала в отчаянии руки. Все в меру: и горе, и печаль, и, может быть, чувство облегчения.