Конвоир захохотал во все горло.
— Отдыхай, отдыхай! Или перина плохая? Ничего, переспишь пару ночей — привыкнешь.
Кровь бросилась мне в голову и в складках кимоно я нащупала рукоятку кинжала. Еще мгновение и свершилось бы непоправимое.
Но дверь отворилась и в этот момент в помещение вошол пожилой японец в очках, в отлично пригнаной военной форме, с кожанной папкой под мышкой.
— Все шутишь? — и неожиданно нанес ему сильный удар по щеке.
"Капюшон" мгновенно вытянулся в струну.
— Еще раз повторится, сам сядешь сюда! — офицер показал на скамейку.
— Господин… — начал было «капюшон», но офицер прервал его:
— Пшол вон!
Тюремщик щелкнул каблуками и выскочил за дверь. — Простите, мадмуазель! Здесь произошло недоразумение.
Бросив папку на стол и пододвинув к нему стулья, он вежливо предложил:
— Садитесь, пожалуйста. Не бойтесь! Стул самый обыкновенный.
— И скамья у вас тоже самая обыкновенная, — со злостью сказала я.
Ягодицы у меня горели, и вовсе не хотелось садиться на какой-то стул.
— Еще раз приношу свои извинения, — сказал офицер. — Солдат будет наказан.
— Дайте мне воды, — попросила я. — С тех пор, как я нахожусь у вас, у меня во рту не было ни капли воды.
— И, очевидно, ни куска хлеба, — подхватил офицер. — Это наше упущение! Сейчас мы все поправим. Присядьте, пожалуйста!
Сквозь свои толстые очки он сочувственно взглянул на меня. Однако, я очень хорошо понимала его мнимое сочувствие.
"Еще издевается, скотина," — подумала я. — "Ну, погоди!"
— Я хочу пить, — как бы не слыша слов японца, повторила я.
— Я хочу пить, — как бы не слыша слов японца, повторила я.
Офицер нажал кнопку, находившуюся на столе, и в ту же минуту показался "капюшон".
— Ужин для мадмуазель! — приказал офицер.
Несколько томительных минут прошло в полном, тягосном молчании. Наконец, на столе показался, прекрасно сервированный сытый ужин.
Бутылка вина, и особенно графин холодной прозрачной, чистой воды, привлек мое внимание прежде всего.
Я протянула руку к графину.
— Одну минуточку! — остановил меня офицер, убирая графин, — сперва — небольшой уговор. Будете отвечать на вопросы или нет?
Не мигая он глядел на меня сквозь толстые стекла своих очков.
Злость помогала мне выдержать его взгляд.
— Я в ваших руках и ничего не могу поделать. Бороться у меня нет сил, — вяло проговорила я.
Стекла очков блеснули.
— Я хочу пить. У меня язык не ворочается.
Офицер кивнул головой и налил мне полный стакан чистой, холодной воды.
О, с каким наслаждением я пила! Ничего вкуснее воды для меня не существовало. Я выпила один стакан, другой… Какое блаженство! Ах, если бы я еще могла сесть…